Ведьма

«Точно. Двадцать третье июля, вечер в Париже, набережная Сены, «Я снимаю с вас эту порчу»… И не приставать к судьбе с требованием дополнительных гарантий… Случайное совпадение? Ах, Колдунья, справлюсь ли я с тобой?..»

— Наверняка у нее это с детства тянулось.

— Скорее всего. В любом случае, это многое объясняет. Но как неприятно, черт побери… Ну, почти приехали. Подождем, когда все войдут и рассредоточатся. Принеси мне потом кусок торта.

— Как я его тебе принесу?

— Шучу. Я сладкое не ем. Слушай, тебя ждать? Или лучше знаешь что, здесь стоянка охраняемая, так что я оставлю ключи в машине, вот здесь, под чехлом, и будет у тебя свой транспорт, только не лезь на автостраду на бешенной скорости, ладно?

— А ты?

— Я вызову такси. А ты хватай ее в охапку и в машину. Если она пишет про рыцарей и прочих героев, то именно такого поведения ждет от мужчины. Конечно, надо постараться угадать ее желание и не ошибиться с оценкой сопротивления — настоящее оно или игра. Ну, иди. Стой, погоди. У тебя слишком официальный вид. Галстук ослабь и воротник расстегни… вот, другое дело, а то как дипломат на переговорах о прекращении огня. Все, теперь иди. Я скрещу за тебя пальцы.

В банкетном зале проголодавшиеся гости что-то активно ели, держа тарелки в руках, поскольку угощение было организовано по принципу «шведского стола». Было похоже на кадры из фильмов о высшем свете. Официанты разносили фужеры на подносах. Пришлось взять один. «Интересно, это правда мы придумали «шведский стол» или кто-то другой?.. О какой ерунде я думаю… Выпить немного? Что это я взял? Шампанское… Лучше не надо. И если потом придется вести машину… то куда я ее поведу?!.. Что вообще говорить?!.. У этой ее подруги глаза тоже непростые. В чем-то они даже похожи…»

Через некоторое время в зале произошло всеобщее шевеление, оркестр сделал паузу и заиграл другую музыку, под которую можно было не только есть, но и танцевать. Магнус избавился от бокала и начал продвигаться в ту сторону зала, где виднелась Колдунья рядом со своей подругой и ее мужем.

«Вот, даже Суне назвал ее ведьмой…»

Кто-то смеющийся подошел и пригласил на танец Татьяну, следуя традиции свадеб: непременно потанцевать с невестой. Откуда-то возникла страшноватая, но при этом странным образом симпатичная немолодая костлявая леди, завела разговор с Маргаритой, и выражение лица у леди сразу же сделалось озабоченным. С таким выражением лица спрашивают: «Что с вами, милочка? Вам плохо?» Подошел свидетель жениха, все перебросились несколькими словами, и он пригласил Маргариту на танец. Костлявая леди увела молодого мужа. Магнус вздрогнул, когла Маргарита повернулась в его сторону: она улыбалась яркими безупречными губами, а в глазах застыло странное выражение, словно она пыталась разглядеть что-то вдали, но даль эта — не в дали, а тут же, на расстоянии вытянутой руки — Зазеркалье… Она не увидела его. Похоже было на то, что она вообще ничего не видит. Окестр играл медленный фокстрот.

«Все!» — Магнус облизнул пересохшие губы и шагнул вперед, оказавшись прямо за ее спиной, лицом к лицу к ее партнеру.

— Извините, — громко сказал он, стараясь говорить так, чтобы тому не пришло в голову возразить. — Разрешите?..

Тот замешкался на долю секунды, Магнус не намеревался ждать и протянул руку, чтобы взять руку дамы. Ее партнер улыбнулся с напряженным пониманием:

— Разумеется. Если Рета не возражает…

«Вот как? Пока я обращаюсь к ней на «вы», ты уже осмеливаешься называть ее Рета?..»

Маргарита, не задумываясь, повернулась к другому, пригласившему ее, едва успев уловить знакомый запах дорогого одеколона и не решаясь узнать голос. Где и когда прежде она слышала этот голос в сочетании именно с этим запахом, она поняла, когда взглянула в лицо нового партнера, перехватившего ее в танце.

Столько изящных, виньеточных описаний романтических стрессов, волнений, сердцебиений, переживаний, головокружений и слабостей насочиняла она в своих романах, а вот, как выяснялось, до сих ор не имела собственного опыта того, что такое «слабость в ногах» и «туман в глазах». Как отхлынула от лица кровь, она не почувствовала, потому что это невозможно почувствовать, но как зазвенело в голове и потемнело в глазах, почувствовала очень хорошо. Ноги продолжали двигаться по инерции и как будто сами по себе. Инерция скоро исчерпала бы себя и тогда ноги отказались бы слушаться…

«Вот так и падали в обморок затянутые в корсеты нежные барышни… Но я не затянута в корсет… И я не нежная барышня… Я не упаду. Но все-таки хорошо, что он так уверенно двигается и что не имеет погон или эполет на плечах, можно повиснуть…»

— Что с вами? Маргарета, вам плохо? Вывести вас на террасу?

— Да… Пожалуй…

На счастье, фокстрот кончился. Татьяна, ее муж, Бернардина и свидетель, у которого столь неожиданно прямо в танце увели необыкновенную, потрясающую женщину, собрались вместе и наблюдали теперь, как незнакомый ни одному из них рыцарь уводит Маргариту на террасу.

— Кто этот импозантный нахал? — спросил обиженный свидетель. — Он что, не мог подождать до следующего танца?