Ведьма

— Пустяки! — засмеялся кузнец и махнул рукой, но Петруся быстро повернулась к бабке.

— Почему? — спросила она.

После минутного раздумья бабка заговорила:

— Во-первых, известно, что на такой огонь всегда приходит ведьма. Это уж известно… это уж так должно быть: так уж всевышний господь бог показывает человеческим глазам нечистую силу. Так почему же ты, Петруся, пришла сегодня на этот огонь?

Руки молодой женщины бессильно упали на юбку…

Она глядела на бабку широко раскрытыми глазами.

— Разве я знаю, почему? — тихонько сказала она с изумлением, сквозь которое проглядывала тревога.

— Вот! — пренебрежительно отозвался кузнец: — Шла и пришла… Не стоит трепать языком из-за этого!

Но Аксинья не обращала внимания на скептическое замечание Михаила, а Петруся не слушала мужа. С широко раскрытым ртом, с расширившимися зрачками она глядела на бабку, которая говорила дальше:

— А, во-вторых, теперь злые люди не дадут тебе покоя. Теперь уж тебя сделают ведьмой и… — Она быстро задвигала челюстями и, наконец, минуту спустя окончила:

— Да сохранит тебя господь бог от всякого несчастья!

Тут она несколько раз перекрестила воздух своей рукой, как бы выточенной из желтой кости; ее слепые глаза, — может быть, благодаря напряженно приподнятым векам, — странно белели на желтом лице. Петруся со сложенными руками и раскрытым ртом опустилась на землю, там где стояла. Михаил проворчал уже менее пренебрежительным тоном:

— Уж это я ее буду охранять от всякого несчастья… Но какое там может быть от этого несчастье? Не дай, боже, несчастья!

Видно было, что хотя он придавал гораздо меньше значения подобным вещам, нежели другие, однако слова слепой старухи произвели на него некоторое впечатление. С минуту помолчав, бабушка заговорила опять:

— Давно уж, ой давно живу я на этом свете! Много мест я исходила, много слышала!.. Слышала и таких людей, которые еще собственными глазами насмотрелись на старые времена, — такие старые, что о них теперь и память пропала среди людей. Вот, когда я пошла с маленькой Петруськой на руках на чужую сторону, зашла я раз в одну деревушку, в которой жил такой старенький человек, что у него уже лицо поросло зеленым мохом, а люди говорили, что ему уже больше ста лет. Смолоду он, кажется, был солдатом, служил в разных местах и много походил по свету… Бывало, как начнет он рассказывать, все разинут рты и слушают… все… кто бы ни был… барышни даже и очень ученые люди приходили и просили, чтобы он рассказывал им о разных вещах… И я, бывало, попрошу и слушаю… Ой, старый Захар, старый Захар! Теперь уже его косточки рассыпались в могилке и душа его стоит перед богом, а то, что он говорил и рассказывал, — ходит по свету, как живое… Вот я — слепая, а то, что он рассказывал о той ведьме, как живое, стоит перед глазами! Слышал он это от своего отца, который видел ее собственными глазами. И вот теперь все это стоит перед моими слепыми глазами, как живое…

Она снова замолкла на минуту. Воспоминания, которые встали у нее перед глазами и как живые проносились перед ней, вывели ее из прежней неподвижности. Тонкая, костлявая, она покачивалась взад и вперед и раза два громко вздохнула, перед тем как начать вновь говорить. Ее белесоватые глаза уже не светились на желтом лице, как прежде: теперь блеск огня уже не падал на них, — медленно угасая в печи, он бросал в комнату бледные полосы мерцающего во мраке света. Петруся сидела на земле в одной из таких полос, сжав губы, обняв колени руками, с выражением беспокойства на лице. У другой стены виднелась могучая фигура кузнеца, облокотившегося на стол. Вероятно, из бережливости он погасил маленькую лампочку, оперся головой на ладонь и сосредоточенно слушал речь старухи. Он всегда внимательно и не без удовольствия слушал ее сказки и рассказы, отплачивая ей рассказами о своих путешествиях по свету и разных виденных и слышанных им чудесах. Таким образом проходили у них довольно часто воскресные дни и значительная часть зимних вечеров. Теперь, хотя ему хотелось спать, он все же с интересом ожидал рассказа, а слепая старуха, во мраке, окутывавшем печь, шепелявя, продолжала своим хриплым, но еще сильным голосом: