Ведьма

Утром она проснулась с усиленным биением сердца. Ей приснился удивительный сон. Горы, покрытые белым, сверкающим снегом. Она катается на лыжах. Вот она несется вниз по крутому спуску и вдруг, из-за громадной каменной глыбы, следом за ней несется красивый юноша. Вот он поравнялся с ней, и поворачивает свое лицо. Анна видит прямой, чуть курносый нос, глубоко посаженные, серо-голубые глаза, светлые брови. Он улыбается ей, и она неожиданно испытав необъяснимое удовольствие, тоже отвечает ему улыбкой. Они скатываются со склона почти одновременно и девушка просыпается.

Анна напрягла память. Где-то она уже видела это лицо, этот твердый, немного упрямый взгляд. И вдруг она вспоминает. Да она видела его в городской библиотеке, но только мельком. Уже тогда он чем-то привлек ее внимание, но она очень торопилась и не придала этому факту особого значения.

"А если мы больше не встретимся?" – в испуге подумала Анна, представляя огромный город, в котором где-то живет тот, с кем ей теперь так хотелось бы увидеться. Но она бросает взгляд на подушку, поднимает ее и видит примятую ветвь тополя. "Нет!"– Тут же, про себя, отрицает она. – "Мы обязательно встретимся!"

Как оказалось позже, ее опасения действительно были напрасны. Уже на следующий день после произведенного ритуала, Анна увидела его снова. Антон, так звали таинственного, приснившегося ей незнакомца, учился в отличие от нее в техническом университете.

Она сама подошла к нему, когда он, стоя возле окна, с интересом просматривал какую-то книгу.

– Можно поинтересоваться? – Предварительно извинившись, скромно спросила Анна, которая, казалось бы, боялась вспугнуть молодого человека, который как чудное видение, стремительно возник в ее жизни.

– Пожалуйста. – С нескрываемым удивлением Антон посмотрел на девушку.

Сделав вид, что внимательно изучает книгу, Анна незаметно следила за новым знакомым. Она сразу заметила недоумение на его лице, но одновременно с этим, в его облике присутствовало почти детское любопытство, с которым он изучал ее, совершенно не стесняясь и бесцеремонно разглядывая с головы до ног.

"Ощущение – проводник жизни. Анри Пьерон." – Прочитала Анна на титульном листке.

– Да, вы я вижу, не сторонник субъективизма, так, по-моему, называется это течение психологии. – Заметила девушка, хитро улыбаясь.

– А может, мы сперва познакомимся и перейдем на "ты"? – По-видимому, оставшись довольным беглым осмотром незнакомки, предложил, не ответив на ее вопрос, молодой человек. – Позволь представиться, меня зовут Антон.

Анна сразу поняла, что в данный момент вопросы психологии интересуют его уже гораздо меньше, чем минутой раньше. Ей это льстило, однако она решила не форсировать события.

– А меня зовут анной. Я недавно в Москве, учусь в медицинском. – Представилась она и тоже перешла на "ты". – Так все же, чем тебе не нравится субъективизм? Ведь если безоговорочно принять противоположную точку зрения, то многообразие окружающего нас мира станет абсурдом, нереальностью. Только субъективное восприятие, обусловленное отличием условий жизнедеятельности и особенностями восприятия конкретного субъекта, не похожее на восприятие его соседа, дает возможность получать обществу такое многообразие промышленного и культурного продукта, с которым мы сталкиваемся в повседневности.

– Ну не знаю даже, что и ответить. – По-видимому, не ожидая такого натиска и находясь под впечатлением весьма соблазнительных форм собеседницы, пошел на попятную Антон. – Какую же вы предлагаете альтернативу?

– А вот, например, знакома тебе концепция Р. Декарта? Она меня, как будущего психотерапевта, более удовлетворяет. – Быстро сориентировалась Анна. – Особенно его понимание психофизиологического взаимодействия.

– Ты имеешь в виду точку зрения, согласно которой сознание и его так сказать телесный субстрат в виде, например, нервной системы, представляют собой два самостоятельных начала, которые находятся в постоянном взаимодействии, но никогда не объединяются в одно целое?

– Вот именно! – Обрадовавшись установившемуся взаимопониманию, воскликнула Анна и, вспомнив понравившуюся цитату из какого-то древнего трактата, добавила. – Ведь сознание человека вообще не может быть предметом исследования, поскольку нельзя исследовать то, о чем мы не имеем ни малейшего представления. Мы можем исследовать мозг, нервную систему, но никак не сознание. А, исходя из этого, мы можем рассматривать психику как совокупность реакций организма в целом или отдельных его систем на внешние раздражители. Даже для очень похожих субъектов, если внешние раздражители будут значительно отличаться, различие в психических реакциях еще не будет говорить о различиях в их психике.

– Впечатляет! – Застыв в некотором смятении, еле выговорил Антон. – Мне, наверное, будет сложно с такой же ясностью изложить свою точку зрения, но я попробую.