Ведьма

Эмили вступила в сговор с ведьмаком по имени Ренальд. Они договорились, что когда ведьмаки убьют Толанда и Кейра, она передаст им информацию о передвижениях племени. Когда Тадеус узнал, что она собиралась убить его брата-близнеца, то это стало для него последней каплей. Он не смог ее простить. На Земле он бы просто развелся и жил дальше. Но в этом мире их союз был нерушимым.

— Эмма, — позвал Толанд, вырывая её из задумчивости.

Взглянув на него, она усмехнулась и похлопала себя по животу.

— Моему малышу нравится, когда я с ним разговариваю.

— Это будет парень?

Эмма пожала плечами.

— Возможно, — её экстрасенсорные способности позволили ей наблюдать за развитием плода, но Кейр предпочел оставаться в неведении. Хотел, чтобы пол ребенка стал для него сюрпризом. — Знаешь, я хочу назвать его Воллен Луэр Д'Сан. Как тебе это имя?

Толанд улыбнулся.

— Оно идеально!

— Кстати, говоря об идеальном, — поддержала разговор Эмма, — а как поживает твоя пара? И как скоро он присоединится к нам?

Эмма полюбила и Толанда, и Лиса. Вместе с ними они провели двойную брачную церемонию. И в этом Толанд сдержал данное Кейру обещание: оформить союз, как только его друг сделает этот шаг.

— Лис весьма взволнован. Твои познания в медицине, расширяющие возможности твоей магии, превратили его жизнь в приключение. Он нашел усеянную лавандой поляну. До сих пор не могу поверить, что это растение помогает снять головную боль.

А Эмма все еще удивлялась, что смогла вспомнить про этот лакомый для них кусочек. Одна из подружек Майка серьезно увлекалась холистической медициной (прим. течение в альтернативной медицине, сосредоточенное на лечении не конкретной болезни, а «человека в целом»). Эмма до сих пор немного скучала по своему наставнику, но все же не так сильно, как боялась.

Некоторые медицинские знания она почерпнула во время просмотра весьма посредственных телевизионных драм с медицинской тематикой. Она почти не страдала без них, как ей казалось поначалу, хотя, возможно, скучала по ним немного больше, чем сам Майк.

Время от времени она с помощью магии подзаряжала свой телефон и рассматривала в нем фотографии. В основном это были чертежи дома Люсинды Моури, но не все. Так, например, сделанный ею снимок арки Сент-Луиса. От появившегося на лице Кейра воодушевления, когда он увидел, насколько крошечными были стоящие рядом с исполинским сооружением люди, Эмма немного растерялась. У неё возникло такое чувство, будто он замыслил построить такой же гигантский монумент для своего народа.

* * *

Кейр сел с другой стороны от неё.

— Ну, всё прошло довольно-таки хорошо, — сказал он.

Эмма поцеловала его.

— Ты был просто крут.

— Хочешь сказать, я был плохим вопросом? — спросил он.

— Плохой задницей, — поправила его Эмма (прим. подразумевается, что Кейр спутал английские слова «bad ask» и «bad ass»). Она пыталась объяснить Кейру значение слова «крутой» в разных сленгах… в которых он постоянно путался. Но она подозревала, что он делал это нарочно, чтобы немного раззадорить ее. — И ты определенно всё это вместе взятое плюс коробка шоколада.

— Как ты себя чувствуешь, любовь моя? Ты выглядишь усталой.

— Я уже шесть месяцев беременна, так что устала — подмечено очень верно.

Кейр обнял её за плечи, и она уютно устроилась в его нежных объятиях.

«Боже, как же он хорошо пахнет!»

— Ты не хочешь прилечь?

Взглянув на него снизу вверх, она отметила, что в его удивительных золотистых глазах плясали солнечные зайчики. Эмма кокетливо пошевелила бровями.

— Мне бы хотелось лечь в постель, но только не ради сна.

Она вообще ничего не знала о состояниях других беременных женщинах. Но, чёрт возьми, после первого триместра утренней, дневной и ночной тошноты она превратилась в сплошное утреннее, дневное и ночное вожделение.

Кейр весело рассмеялся, а Толанд вскочил с места.

— Это мне намекнули, чтобы я отвалил?

— Увидимся чуть позже, кузен, — сказала ему Эмма, не отрывая глаз от своего восхитительного мужчины. — Ну, что скажешь?

— Я люблю тебя, Эмма.

— Это твое «да»?

— Я всегда говорю тебе только «да», — ухмыльнулся Кейр и, подхватив её на руки, легко поднял с крыльца. — Никогда не думал, что буду таким счастливым, — нежно шепнул он ей на ушко.

Эмма обвила руками его шею.

— Ты — мой дом, Кейр. Пока у меня есть ты, мне больше ничего не нужно.

Его ответом стал сладкий поцелуй. Их губы слились в одно дыхание, и они так и не оторвались друг от друга, пока он заносил её в их новый дом.

«Спасибо тебе, Айрин, — подумала Эмма. — Спасибо, что спасла меня для него».

Она не ждала ответа, но совсем не удивилась, когда в ее голове прозвучал голос:

«Пожалуйста, дочь моя. Живи в любви. Это всё, чего я когда-либо тебе желала».