Ведьма

Да уж. “Астра”, тот самый крупный заказчик, который, по оплошности Анны, чуть не лишил “Крепость” трети самых выгодных клиентов. Не отнять, Саша выложилась в полный рост — даже условия контракта остались в целом выгодными для “Крепости”. И именно с того дня Коршунов перестал гнобить, “задвигать” Александру.

— Сердишься на него? — поинтересовался Николай.

— На нашего гения продаж? — улыбнулась Саша. — Немного сердилась. Он хороший специалист, и чем-то я ему не угодила. Но женщинам всегда труднее, я знаю. Я готова к подобному.

— И не отступишься, — заключил Николай. Саша покивала: — Не отступлюсь. Я знаю себе цену, и другие узнают. Всё, нам уже скоро собираться!

— Есть предложение выйти минут на двадцать пораньше и ещё раз осмотреть чердак. — Николай поднялся на ноги и принялся составлять посуду в моечную машину. Странно, что Саша ей почти не пользуется. Впрочем, свои небольшие объёмы посуды у себя дома Николай тоже моет вручную.

— Да, я пока солнечную лампу заряжу, — согласилась Саша. — Как голова? Не болит? — Она осторожно потрогала то место, где была ссадина.

— Уже нет, — удивился Николай. — Странно. Никогда так быстро не заживало.

* * *

В третий раз удалось подняться на чердак незамеченными, с первой попытки. “Шпионы” сразу же направились к той самой стопке кафельных плиток.

— Слушай, мне кажется, что их кто-то сдвинул, — заметил Николай. — Настаивать не буду, но есть такое ощущение. Смотри, верхняя была наполовину чистая, а теперь вся чистая. Словно…

— Только не голыми руками! — предупредила Саша, включив солнечную лампу на малую мощность, и осветив ею стопку. — Слушай, точно. Кто-то сдвинул. И новых следов в пыли не видно, — обратила внимание Саша. — Слушай, я фотоаппарат взяла, давай сделаю снимок.

Сделала. И не один — с десяток, под разными ракурсами.

— Потом сравним, — пояснила Саша. — И верхняя плитка точно вся чистая. Очень странно.

— Прямо проходной двор, — покачал головой Николай. — Выходит, у кого-то ещё есть ключи? Тогда нужно…

— Тс-с-с… — Саша взяла Николая за руку. — Слышишь? Давай помолчим.

“Отличная здесь звукоизоляция”, подумал Николай, замерев и стараясь дышать как можно медленнее. В этой наступившей глубокой тишине он действительно услышал повторяющийся, не очень регулярный звук. Сознание не сразу его опознало. Так потрескивают участки провода под напряжением, где переломилась жила.

— Нужно найти! — Николай встретился взглядом с Сашей. — Если это провод переломился, так и до пожара недалеко.

— Только сами не будем трогать, — предупредила Саша. — Найдём, и я вызову ремонтников.

“Которых будем ждать до конца каникул”, подумал Николай. Приедут, конечно, быстрее, но как бы не пришлось тут их ожидать — или просить подождать кого-то ещё. В любом случае их тайный проход нельзя будет использовать для возвращения. Ладно, разбираемся с проблемами в порядке поступления.

— Звук оттуда! — указала Саша уверенно, после того, как они обследовали все места, где электропроводка на виду. И действительно, потрескивание доносилось из очередной стопки ветхих деревянных ящиков. И тоже с кафелем. Кто это хранит тут подобные запасы кафеля?

— Тут, — указала Саша. — Надень очки, — протянула их Николаю. Подобные очки сама она надела утром, когда сожгла солнечной лампой живую тень. — Давай вместе. Ящик еле живой… осторожно!

Удалось перенести верхний ящик в сторону, не позволив ему рассыпаться.

А в ящике под ним поверх кафельных пластин лежали три куска стекла неправильной формы. Хотя нет — осколки зеркала. И все три осколка из разных мест — даже на глаз, как ни крути, нет совпадающих линий разлома. И вот между этими осколками время от времени пробегали синие искры, издавая то самое потрескивание. Теперь оно казалось оглушительным.

— Я сфотографирую, — решила Саша. Она уже подняла свою “мыльницу” над осколками, когда Николай схватил её за руку.

— Не держи над осколками, — посоветовал он. — Чтобы не отражаться в них. Что-то я не видел, чтобы обычное зеркало себя так вело!

Саша кивнула и отодвинула руку. Вспышка… на потолке возникли и угасли три освещённые области неправильной формы — свет, отразившийся от осколков — а сами осколки осыпались пылью. Николаю даже глаза захотелось протереть. Там, где были три обломка зеркала — теперь три кучки тончайшей пыли.

— Не переносят яркого света… — медленно сказала Саша. — Что-то очень странное. Нужно обязательно сообщить папе, он специалист. Тогда давай, для верности…

Она достала солнечную лампу, а Николай прикрыл ладонью глаза. Ещё пять секунд непереносимого сияния — и пыль, оставшаяся от осколков, исчезла. Как и не было.

— У нас ещё восемнадцать минут, — пояснил Николай. — Потом Леонид подъедет к тому выходу, на соседней улице. Посмотрим, что в остальных ящиках?

— Посмотрим! — решительно согласилась Саша. — Мне это очень не нравится, Коля. Я о таких зеркалах никогда не слышала, и их тут спрятали не случайно.

Восемнадцати минут им едва хватило, чтобы осторожно перебрать все груды строительного мусора и свалку “запасных” стройматериалов — больше никаких сюрпризов. Ни зеркал, ничего.