Ведьма

В изумлении я распахнула балкон, да так и осталась стоять с отвисшей челюстью. В дверях стоял засыпанный снегом, обнаженный по пояс Мастер. Он невозмутимо переступил через порог, стряхнул с плеч снег и максимально быстро проследовал в спальню. Через пару секунд вернулся оттуда, завернутый в плед, и захлопнул балконную дверь, которую я, пораженная, так и не удосужилась закрыть.

— Что стоим? — задал он самый гениальный вопрос из всех, подходящих к ситуации.

Я даже не нашлась, что ответить, только проблеяла что-то невразумительное. Он заинтересованно оглядел натюрморт на моем пианино, уверенно махнул в себя мою мартинку и с умным видом уселся в кресло, выжидательно на меня глядя.

— Ну? Играй дальше! А свечей нет у тебя?

— Зачем? — я все еще не могла двинуться с места.

— Так будет романтичней.

Я закивала, как будто бы хоть что-то поняла и поплелась в соседнюю комнату за свечами.

— Тебе нужны какие-то особые свечи? — закричала я через коридор.

— Надо девять красных свечей. Найдешь?

Зачем ему красные свечи? Мы будем проводить ритуалы приворота? Вызывать сексуальное влечение? У кого? Я глупела прямо на глазах. О том, как Мастер оказался в столь экстравагантном виде на моем балконе, я вообще старалась не думать. Как говорила Скарлетт О`Хара, подумаю об этом завтра. Все его действия мне тоже казались абсолютно непонятными. Он же свалил от меня полчаса назад. А теперь он что собирается делать в моей квартире? Колдовать?

Конечно, я принесла ему свечи. Он методично расставил их по периметру комнаты, зажег, как и положено, от живого огня, то есть от спички, и снова тихо приказал мне:

— Играй.

Я вновь заиграла "Лунную сонату". На середине произведения я почувствовала его руку, скользнувшую по моей шее. Я вздрогнула, но он обжег мне ухо горячим дыханием:

— Не останавливайся.

Натянутая, как струна, я продолжала играть. Его рука двигалась по моей шее, по плечам, ласкала ключицы, ямку между ними, поднималась к затылку, ерошила волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. По телу разливалось неповторимое блаженство, во рту пересохло. Мои инстинкты требовали немедленно бросить играть и развернуться к нему. Но он, как обычно, опередил меня. Музыка внезапно оборвалась, мои руки соскользнули с клавиш, и я увидела прямо напротив своего лица его бешеные темно-зеленые, почти черные глаза.

Доли секунды он гипнотизировал меня своим сумасшедшим взглядом, потом резко запрокинул мою голову и впился в меня губами. Его поцелуй был страстен и яростен, горяч и сладок, всеобъемлющ и бесконечен. Его язык жадно изучал мой рот, узнавая и приспосабливаясь, лаская и почти насилуя. Невозможно было прерваться на вдох, немыслимо было оторваться от этого жаждущего властного рта. Я вонзила ногти ему в плечи, прижимаясь все теснее к его голой груди, стараясь слиться, раствориться, признавая его безграничную власть надо мной. Не помню, как, но мы очутились на полу, вот тогда-то плед очень даже пригодился. В тот момент мы не представляли себе, как можно оторваться друг от друга. Поход в другую комнату на постель приравнялся бы к подвигу. Лично я не хотела выпускать его ни на минуту. И, обламывая ногти и скуля от нетерпения, стаскивала с него слишком тесные джинсы. Неповторимым движением сдернув с меня одежду и издав то ли стон, то ли рычание, Мастер перевернул меня, снова заключая в объятия.

Первое, что я увидела, придя в себя, все те же потрясающие, слегка насмешливые, но безгранично нежные глаза Мастера. После любви они приобрели необыкновенный изумрудный оттенок. Такими я их еще не видела! Он смотрел на меня как-то растерянно и восхищенно. Я даже неожиданно смутилась от такого обжигающего взгляда.

— Что?

Он смотрел на меня еще несколько секунд, потом восторженно прошептал:

— Ты просто чудо! Ты даже не представляешь, какая ты удивительная.

Я мысленно фыркнула. На мой взгляд, он немного переигрывал свой восторг. Хоть я и привыкла к восхищению мужчин, но он-то не находился под дурманом приворота, так что я ему не особенно поверила, хотя, безусловно, была польщена. Я тихо рассмеялась и уткнулась носом ему в грудь. Мужчин это почему-то умиляет.

— Ты не замерзла?

— С тобой невозможно замерзнуть.