Ведьма без имени

– Когда ты так говоришь... – Я шмыгнула носом, слезы прекратились, я отпустила его, чтобы вытереть глаза. – Извини, – сказала я с грустным смешком, который на самом деле таковым не являлся. – Я еще не достаточно спала. Я не знаю, как ты это делаешь, встаешь на рассвете. Это сумасшествие.

Он снова потянул меня вперед, направляясь по коридору.

– Кофе помогает. Ты нашла комнату отдыха персонала? Там есть мини-кухня. Замороженные вафли... – уговаривал он.

Я помнила самодельные вафли, которые Мэгги делала для нас. Это была первая еда, которую мы когда-либо делили.

– Конечно, спасибо. – Его рука задержалась на моей талии, и я снова опустила голову ему на плечо, вдыхая его запах, получая его силу. Я бы хотела, чтобы все было по-другому. Айви была в порядке, но то, что Трент спас ей жизнь, не собиралось помогать его политическому положению. Сохранить ее в живых будет сложнее. Кормель не хотел денег, он хотел свою душу.

Щелчок двери Айви привел меня в чувство, и мы заколебались, когда вышла Нина, выглядя истощенной и обессиленной... она выглядела даже хуже, чем на следующий день после того, как они с Айви вернулись из пятидневного путешествия по Гуаму, где они все время занимались альпинизмом.

– Кофе? – каркнула потрепанная женщина, ее волосы все еще были покрыты пылью и висели грязными прядями у лица. Царапина, которую поверхностный демон оставил на ее лице, была красной и раздутой, она выглядела хуже, чем, вероятно, была на самом деле.

– И вафли. – Трент жестом показал ей присоединяться к нам. – Прямо там.

Облегчение появилось на ее лице.

– Спасибо, – прошептала она, шагая вперед в своих порванных чулках. Она даже не поторопилась сходить в душ и была все еще в той же самой одежде, в которой была в безвременье. Даже сейчас слабый запах жженного янтаря висел в воздухе. Ее одежда была однотонно оранжевой от пыли, а вина давила, удерживая ее голову опущенной. Это меня устраивало.

– Мы держим комнату укомплектованной для медицинского персонала, – сказал Трент, когда мы нашли удобную и немного стерильную комнату отдыха, с открытыми дверями в коридор. – Думаю, вам лучше поесть здесь, чем наверху?

Я кивнула, когда осмотрела чистые столешницы, домашние столы и свежие цветы в вазах, все еще украшенные бисером с конденсатом. Четыре монитора свисали с потолка, трое из них были темными, а один горел наиболее важными показателями Айви. Вся стена была покрыта экранами видео наблюдения от пола до потолка, они показывали веранду и сад, и я рухнула за стол, радуясь небольшому комфорту.

Нина взяла стул и опустилась напротив меня с небольшим изяществом и осторожным взглядом. В раковине стояли грязные тарелки, оставленные врачом и медсестрой, которых вызвали. Я поставлю их в посудомоечную машинку, позже.

Я любила наблюдать, как мужчина готовит, даже если это был только бутерброд, я положила голову на руки на столе, полностью без сил, когда Трент вынул вафли из крошечного морозильника наверху холодильника.

– Если хочешь подняться наверх, я могу приготовить их с нуля, – сказал он, когда где-то закрылась дверь. – Девочки в конюшнях с Квеном. Я подумала, что ему лучше держать их подальше от оккупированного, э, дома.

– Замороженные – это хорошо. – Я улыбнулась, когда он открыл коробку, и положила голову на стол, когда он отправил вафли в тостер. Мне нравились девочки, но Люси была особенно любознательна, практически до изнеможения.

– Я никогда не думал, что буду есть что-то из коробки из холодильника, – сказал Трент, его голос звучал отдаленно из-за мыслей, – но девочки хотят все сейчас, и откровенно говоря, это не так уж и плохо.

Мое дыхание возвращалось несвежим от стола. Казалось, будто он снова залез в холодильник, и, любопытствуя, я подняла голову, когда он поставил масло и холодный кленовый сироп на стол. Нина заснула на стуле, ее голова была откинута, а дыхании было глубоким.

Я уже говорила, что не собиралась рассказывать Айви, но я не могла проигнорировать тот факт, что Феликс влезал в ее Нину, будто она была его личным магазином с тридцатью одним ароматом. Мой гнев медленно, устойчиво горел от лжи, в которой она жила. Айви пыталась помочь ей, черт побери. Айви любила ее. А Нина даже не пробовала.

Приглушенный удар отразился от стен и разбудил Нину. На мгновение мы замерзли. Тревога скользнула через меня от выражения лица Нины. Она боялась. Это был страх не за Айви, это был страх за себя. Что ты сделала, хитрый маленький вампирчик?

Мой взгляд направился к монитору Айви: пульс поднимался. Паника сочилась через мои мысли, и я встала.

– Рейчел? – произнесла Нина дрожащим голосом.

Страх обрушился на меня, и я побежала.

– Джонатан! – закричал Трент, но я уже тормозила у двери Айви. Сердце ушло в пятки, когда я дернула дверь. Страх пузырился, кислый и парализующий. Айви была на кровати, боролась с мужчиной во всем белым.