Ведьма Чёрного озера. Тайна русалки

Неугомонная соседка продолжала голосить, пугая соседей воинственными воплями индейцев-команчей.

Несомненно, что через самое малое время, тетка Шурка появится на огороде, в сопровождении весьма компетентных лиц.

Пугало будет безжалостно сдернуто с шеста, распотрошено и подвергнется самому пристальному вниманию со стороны группы поддержки.

Конечно, кроме драных тряпок, опилок, да ржавого ведра, не отыщется ничего противозаконного и подозрительного.

Тетку Шурку, малость, пожурят, убедятся, что она, «слегка того», и отправятся восвояси. Изрядно напуганная, Альбина, здраво рассудив, решила, что нужно верить собственным глазам и подружке-интуиции.

Внутренний голос ведь предупреждал девушку о том, что нужно сидеть дома, в мягкой кроватке, дожидаться утра, а, не лазать на соседский забор, в надежде полюбоваться на безумный полет огородного пугала.

Альбина была твердо уверена в том, что она видела именно то, что видела! Пусть увиденное ею, и противоречило доводам здравого смысла.

Глянув в зеркало, Альбина лишь охнула:

– И, право дело – ведьма!

Ее прекрасные, блондинистые кудри, накануне залитые лаком, растрепались и торчали в разные стороны, точно гребень панка или ирокеза.

Не стоило осуждать слегка неадекватную тетку Шурку, обозвавшую приезжую девицу «Ведьмой». После летающего пугала и не такое могло причудиться, особенно утром и с недосыпа.

Альбина прыснула в кулак, представив собственную вытянутую физиономию в ореоле панковского причесона, торчащую над забором и расхохоталась громко, во весь голос.

Наскоро приведя себя в порядок, Альбина накинула на тело легкий шелковый халатик, проворно стянула с попы шорты, пострадавшие в неравной схватке с кустами малины.

Отличные были шорты – легкие, яркие, модные! Они годились теперь, разве что, на тряпки.

Впрочем, сумка девушки трещала по швам от избытка всевозможного шмотья. Были там и платья, и сарафаны, шорты, майки, купальники, короче, все, что могло бы пригодиться юной моднице, отправившейся на отдых. Привезла с собой Альбина и длинную, цыганистую юбку до пят, вошедшую в моду в этом сезоне. Евгению, прежнему бой – френду, юбка не нравилась. По его мнению, прятать такие красивые ноги, как у Альбины – это настоящее преступление.

Сама же Альбина, собиралась прогуливаться в длинной юбке по улицам Черно- озеро, дабы не шокировать голыми ляжками чопорных соседей Марь Ивановны.

Нравы в деревнях царят пуританские, а зачем ей, Альбине, лишние проблемы?

А, соседи, как оказалось, сами, кого хочешь, шокируют!

….. – Вот, здеся, здеся оно и летало… – суетливо тыкала в землю сучковатой палкой тетка Шурка, трусливо прячась за спинами соседей и опасливо косясь на невозмутимое пугало, восседающее верхом на длинном шесте – Летало… как.. как…

– Как птица! – хохотнул высокий мужичек, чья рыжеватая бородка воинственно топорщилась, на манер козлиной – Летало и крыльями хлопало, только вот крыльев, Ляксандра Пятровна, я что-то не разглядел!

Тетка Шурка возмущенно фыркнула, плюнула и, ухватив за рукав мордатую бабку в пестром платке, носатую и усатую, что-то быстро зашептала ей прямо в ухо.

– Балует кто-то, ох, чую, Семеныч, балует! – сердито рявкнула усатая бабка на воинственного рыжебородого – Не станет Шурка зря болтать…

Усатую бабку Альбина видела первый раз, а, от того, неосторожно высунув голову над забором, была моментально обнаружена и взята в плен.

– Опаньки! – радостно возвестил Семеныч, проскользнув в узкую, незамеченную Альбиной, калиточку – А, это, стало быть, искомая ведьма и есть?

Альбина, огорошенная вторжением на огород, который уже считала, чуть ли не личной собственностью, замерла, точно загипнотизированная, а, тетка Шурка уже верещала тонким голосом, подпрыгивая за забором и силясь разглядеть девушку за виноградными листьями. В отличие от Семеныча, приближаться к блондинистой соседке она не желала.

– Она это, она, Семеныч, не сумневайся! Ишь, глазьями бесовскими, водит! Они у нее красным светились, а, волосья дыбом стояли…И, руками она махала, вот так.. – тетка Шурка, приседая и широко разводя руки в стороны, принялась демонстрировать как, по ее мнению, бесовка наводила порчу на нее, вдову, бедную и безвинную – Она.. Она, ведьма, окаянная, пугало-то, на меня, вдову горемычную, натравила…

Семеныч, почесывая козлиную бородку, откровенно ржал, подмигивая Альбине веселым, мутно-зеленым глазом. Годков ему было уже, где-то, под семьдесят и Альбина видела, что и сам черт ему не брат, особливо после второго стакана.

Дернув сизым носом, Семеныч громко откашлялся и, еще раз подмигнув Альбине, спросил:

– А, чья ты будешь, краса-девица?

Альбина, сама скромность в своем шелковом халатике, с косичкой, вместо растрепанных локонов, совсем было собралась отвечать, как внезапно, за ее спиной материализовался взлохмаченный Женька.

– Своя она, Семеныч, не бушуй! Марь Ивановны внучка, городская, вчера приехала. Я сам ее до Черно-озеро провожал и на Коне катал.

– Марь Ивановны? – сизоносый Семеныч почесал затылок, дернул себя зачем-то за козлиную бородку и боком-боком, двинулся назад, ближе к неприметной калиточке.