Ведьма для Чудовища. Часть 2 (СИ)

Орух Вар хоть как-то задобрить гостей, видя мой взбешенный взгляд, велел подать на стол сытный ужин, пытаясь услужить столь редким и дорогим гостям. Только мне кусок в горле не лез — так погано еще никогда не было. Мысль о том, что не найду ведьму, как обжигающее пламя жалило сердце, доводила до бешенства, что хотелось рвать и метать, но где-то внутри я поймал нить спокойствия и крепко ухватываясь за нее. Завтра прочешу все предгорье, каждую лощины и дом, не могла она уйти так быстро, да еще с ребенком. Грез была где-то рядом, я чувствовал ее нутром. Чувствовал ее как тот первый раз, когда она пыталась воздействовать на меня. Близость ведьмы разжигала кровь, которая будто запомнила то мгновения, впитала в себя все до капли, распаляло дыхание, сковывая напряжением, вынуждая подняться и броситься на поиски, вынуждая искать, завладеть, присвоить.

Сквозь туман я смотрел на людей что заполняли зал, слышал гудение множество голос. Смех, грохот стульев, стук кружек, громкие возгласы, где-то у входа затевалась драка, но я был будто в гроте, отдельно ото всех, и в то же замечал и слышал все, остро чувствовал невольное, будто случайное касание подавальщиц, а после и вовсе ласки и поглаживания. Горячие руки под одеждой, дразнили, слух улавливал какие-то слова. Я не помнил, как оказался с одной из прислужниц в каком-то темном углу. Гибкое податливое тело, прижимающееся ко мне со всем пылом, разожгли и без того разгоряченную вином кровь, затуманивая голову. Подавальщица остановилась, увлекая меня за собой, повернувшись ко мне, обхватила шею тонкими руками, закинула ногу мне на бедро, призывно потерлась о мое напряженное тело своим податливым, соблазнительным. Сложно устоять, держать себя в руках, после череды неудач. Хотелось с головой нырнуть в омут. В полумраке она не видела моего лица, а если бы увидела, в ужасе бежала бы сейчас прочь. Но вместо этого девка терлась о мое тело. Мысли остановили свой ход, только жар, рваное дыхание, срывающийся с губ тяжелым выдохом и острое долбящее в пах желание, освободиться и сбросить всю усталость и напряжение. Рывком содрал с ее груди ткань, которая тут же лопнула с треском, обхватил горячую плоть, с напором огладил и смял.

— Какой горячий, такой голодный, — шептала сладким голосом потаскуха, прижимаясь ко мне еще теснее —…нетерпеливый… господин, а-ах…

Резко развернул ее к себе спиной толкнул к стене так что она на миг прильнула к ней грудью, чуть повернула голову, улыбнулась призывно и дурманно. Стянул с себя ткань маски, опустив руки на ее бедра — и ненужно было говорить — как подавальщица, призывно прогнулась в пояснице, потершись ягодицами о мой пах, поднимая во мне зверскую волну вожделения. Кровь толчками хлынула по телу вниз к бедрам. Как бы хотел я видеть на месте этой шлюхи Грез, ласкать ее губами, гладить кожу… От одной мысли об этом голову туманом наполняло, судорогой невыносимой скользило по мышцам, заставляя рычать в нетерпении. Скомкав платье в кулаки оголяя бедра распутницы, склонился давя ее своим телом, втягивая в себя запах хмеля исходивший от ее волос. Совсем не то что я хотел, дешевое быстрое удовольствие, но похоть бурлила в крови необратимо. Служанка продолжала вжиматься, тереться о стесненную тканью штанов плоть. Она завела руку за свою спину: быстрые умелые пальцы ловко развязала шнуровку, и горячая ладонь коснулась твердости. Девушка хотела повернуться, но я не позволил, сжав ее шею. И одного желал избавиться от безумной агонии, выедающего меня изнутри. Горячие, несдержанные поцелуи. Мимолетный взгляд, водопад волнистых волос, спадающих к пояснице. Смежил веки, выкидывая ее из головы прочь, убивая на корню любые позывы, продолжая жестко сжимать горло шлюхи одной рукой, свободной — истязать грудь одновременно получая удовольствия от рваных движений сжатой женской руки. Настойчиво, как удары сердца, вторгалась другая. Ласки распутницы стали вдруг омерзительными, не могли заставить меня выкинуть из головы ни зеленые глаза, ни сочные жаркие губы. Только делали хуже. Распаляли вожделение, острую жажду оказаться в тесноте ее тела, тела Грез. Неужели не увижу ее никогда? Эта мысль как удар под дых. Неужели в моем замке не будет пленительной пусть и лживой горианки? Снова предстал образ Грез. Только на этот раз я видел вовсе не насмешку в ее глазах, а испуг. Явственно ощутил, как она вжимается в мое тело и ищет опору. Желание защитить ее, спрятать, не отдавать, пронеслось ураганом в груди, сжимая горло так, что пропустил вдох. Служанка застонала, вторя своим движениям, причиняя короткими рывками руки едва ли не боль. Я с рычанием стиснул ее запястье, вынуждая разжать пальцы, отводя руку выпустил ее и отступил на шаг. Меня штормило, как после лихорадки. Грохот крови в висках, болезненная дрожь разнеслась по телу волной. Только сейчас понял где я и что намеревался сделать.

Шум из зала приглушал тяжелый занавес, что закрывал нас от посторонних глаз.