Ведьма для Чужестранца (СИ)

Ситуация оказалась даже хуже, чем можно было предположить. Сердце пожилого мага не выдержало последнего эмоционального всплеска и мне пришлось для того, чтобы дотянуть до появления Яра, поддерживать жизнь Рафаэля собственной силой, которой оставалось не так уж много. Заставляя биться уставшее сердце в том же режиме, что и мое, я надеялась лишь на то, что скромного запаса хватит до момента появления мага, который сможет сделать больше. Случись остановка, кислород перестанет поступать в мозг и все… В лучшем случае Элонс будет жить инвалидом, в худшем — Долорея останется одна на этом свете, не считая приемного отца, с которым ей и видеться запрещено.

Даже перед закрытыми глазами плыли разноцветные круги, но сдаваться, отпуская чужое сердце, было нельзя. Что делать с этим изношенным органом я даже не представляла. Помимо того, что мне надо пройти инициацию, еще и полноценное медицинское образование получить не мешало бы, но это возможно сделать только в нашем мире, который стал казаться таким далеким и почти недостижимым.

Ворвавшаяся в меня сила стала глотком свежего воздуха для того, кто только что задыхался от едкого дыма. Сладкой и пробуждающей скрытые резервы, вдохновляющей и словно окрыляющей — вот чем поделился со мной Яр, как он позже объяснил, теперь она такая у нас обоих после обмена кровью. И я вся внутренне встрепенулась, ожидая, когда же маг приступит к лечению. Мне виделось, что наши действия будут такими же, как и в первом опыте совместной работы. Иными словами, все сделает именно Яр, но моими руками и пользуясь ведьминской силой. Но место этого на плечи опустились показавшиеся очень тяжелыми руки, а тихий голос произнес то, во что никак невозможно было поверить.

— Оставь его. Уже все.

— Ты что?! Разве можно останавливаться?! Сердце бьется, посмотри!

— Это твоя сила, но не его сердце. Слишком могущественная магия убила Рафаэля и с этим ничего не сделать ни тебе, ни мне.

Даже понимая, что Яр не станет обманывать, заставить себя перестать поддерживать жизнь, я не могла. Мне казалось, что прекратив вливать силу в Элонса, именно я убью его. И только Яр смог остановить все происходящее, как обычно, без предупреждения усыпив меня. Даже засыпая, я тянулась своей силой к окутывающемуся алой дымкой телу, пытаясь оживить то, что уже было мертво и никак не реагировало на вливания живительной ведьминской энергии. А потом все исчезло, сменившись сном, в котором я снова, раз за разом пыталась спасти Рафаэля. Иногда мне это удавалось и я улыбалась, устало вытирая пот со лба, но в большинстве случаев он умирал. Длилась эта мука невыносимо, бесконечно долго…

И все же, пробудившись, я испытывала настолько сильные угрызения совести, каких за собой никогда не замечала. Серое небо за окном, что открылось мне, не давало ни малейшего представления о времени суток и о том, сколько длился мой сон, совсем не принесший облегчения. Вокруг царила тишина, теперь уже не таинственная, хотя причины смерти хозяина так пока и оставались лично для меня неизвестными, а тяжелая, свойственная многим домам, переживающим подобное горе. Выходя из нашей с Долореей половины, я ожидала услышать пусть тихий, но плач, а встретилась все с той же тягостной тишиной.

Шуранеис даже не ругалась ни на кого, молча готовив что-то на кухне, тогда как повариха сидела без дела, но вмешиваться не решалась. На лавках, что стояли вокруг большого стола, за которым обычно ела прислуга и я иногда, собрались все обитатели дома. Даже Долорея, ставшая теперь хозяйкой, была здесь. Она привалилась к стене и прикрыла глаза, но по ауре было видно, что совсем не спала — слишком яркие эмоции испытывала девушка и преобладающим было чувство вины.

Словно почувствовав мой взгляд, ведьма распахнула наполненные грустью глаза и спросила.

— Пойдешь на прощание? Яр все организовал.

— Конечно.

Вот и весь разговор. Я тоже села на лавку, Долорея вновь закрыла глаза, погрузившись в свои переживания, а Шуранка поставила передо мной кружку с горячим отваром, лишь едва заметно покачав головой и ничего не сказав.

Вскоре появился Яр. Серьезный и молчаливый он усадил нас с Долореей в экипаж и приказал извозчику направляться в порт. Я не знала местных традиций, но такой подход — без сбора огромной толпы знакомых и не очень людей, показался более уместным, что ли… Рафаэлю уже все равно, но его правнучке нет, вряд ли она смогла бы выдержать напускную скорбь бывших коллег прадеда и официальных лиц, прибывших со всего королевства для того, чтобы убедиться в смерти заклятого врага и конкурента.