Ведьма для инквизитора

Из обморока его выдернул яркий свет, проникший сквозь веки. Кис сел и, щурясь, огляделся, с трудом соображая, что к чему. На нем оказались наручники, а мизансцена выглядела следующим образом: Майя, одетая в Венин медвежий халат, забилась в угол кресла, обхватив руками коленки, Веня сумрачно восседал в другом кресле с пистолетом в руке, а на полу лежал труп мужчины с простреленной головой.

— Кто его? — спросил Кис.

— Я, — ответил Веня, не глядя.

— А меня кто?

— Тоже я.

— Чем?

Веня кивнул на свою трость: она и впрямь была увесистой, особенно ручка. Кис потрогал затылок: шишак был немаленький.

— Зачем?

— Боялся, что вы Майю застрелите.

— А вы, стало быть, хорошо стреляете?

— Я охотник.

— Так я вроде тоже не пекарь.

— А кто вас знает, — мрачно процедил Веня. — За себя-то я уверен. На медведя ходил, так-то.

— Уж не на охоте охромели ли?

— На охоте, — буркнул Веня.

— А сказали — с мотоцикла упали.

— Браконьерствовал я. Не люблю распространяться.

Ага, вот уже и третья версия Вениной хромоты.

— Кто это такой?

— Не знаю, — пожал плечами Веня. — Убийца.

— Майя?

— Н-не знаю, — еле выдавила она. — Н-никогда не видела…

— Придется вызывать милицию.

— Вас не спросили! — вскинулся Веня.

— У вас другие планы?

— Не ваше дело.

— Тем не менее…

— Тем не менее, вам придется заткнуться, — грубо оборвал его Веня.

— Не выйдет. Расскажите, как все произошло, Майя.

— Налей мне, Веничка… Вам тоже? — откликнулась Майя.

— Пожалуй. Немного коньяку.

— Знаю, — буркнул Веня. — Имел удовольствие изучить ваши дорогостоящие вкусы!

Он направился к бочке-бару с крайне раздраженным видом.

— Что же делать, — философски заметил Кис, — заложники всегда вводят в расходы. Так как было дело?

* * *

… Она хотела пойти в туалет, она всегда встает по ночам.

Правда, — подумал Кис. Он это наблюдал прошлой ночью.

Она была совершенно голой, она всегда спит голой.

Правда. Это он тоже наблюдал…

И она была босиком, она любит ходить босиком по дощатому полу.

И это правда…

Полусонная, она неслышно вошла в сени, и тут ей что-то послышалось за входной дверью, шорох какой-то.

— Шорох — какой? — перебил Кис. — Как если бы кто-то пытался открыть дверь?

Нет, она услышала просто странный шорох за дверью. Она до сих пор не понимает, как она сделала такую глупость, — наверное, спросонок, — но она открыла дверь. А за ней…

За ней стоял незнакомый мужчина! Она завизжала от страха. И вот тогда мужчина бросился на нее, схватил и зажал ей рот. Она пыталась вырваться, отбиться…

Остальное они знают.

«Знают»! Это она сильно преувеличила…

— Он не попытался объяснить, зачем явился?

Майя вскинула удивленные глаза: а разве такое бывает?

— Бывает. Например, говорят: тихо, не кричите, я вам ничего не сделаю, если не будете оказывать сопротивления. Давайте все ваши ценности, и до свидания.

— Нет, никаких комментариев не было.

— То есть, зачем он приходил, никто не знает. Может и не убийца вовсе. Может вор. Может из соседней деревни… Дайте мне его обыскать.

Майя кивнула, и Веня молча отомкнул наручники и посторонился. Кис сходил на кухню за резиновыми перчатками, которые приметил возле раковины, вернулся и присел на корточки перед неподвижным телом.

Крупный брюнет с густыми черными бровями, лицо без признаков интеллекта, мощный торс спортсмена. Пулевое отверстие во лбу, что соответствовало положению Вени по отношению к мужчине. Одет просто: серые дешевые брюки, синяя футболка с накатанным рисунком футболиста с мячом, тоже китайская дешевка. В карманах почти ничего не было: связка из трех ключей, мятая жвачка с налипшими крошками табака и совсем маленьким клочком бумажки, на котором теснилось странное слово «Лиск», написанным от руки.

Кроме того, у мужчины была с собой небольшая ручная сумка из черного кожзаменителя. В сумке оказался самодельный складной нож, вполне пригодный для того, чтобы кого-нибудь зарезать; еще одна упаковка жвачек, не начатая; шариковая ручка, кошелек — около тысячи рублей и двести долларов мелкими купюрами. Сложенный вдвое обычный почтовый конверт, пустой, вместо адреса надпись «5000». Мобильный телефон.

Кис расстегнул брюки мертвеца, задрал футболку: тело волосатое, мускулистое, чистое, — не в смысле гигиены, а без наколок.

Перевернул мужчину. Из-за расстегнутых брюк выскользнул на пол пистолет, ранее заткнутый, судя по всему, за ремень сзади. Снова «Макаров», заряженный, но без глушителя. И то, с глушителем неудобно за ремень засовывать… На мощной шее мужчины блеснула золотом массивная цепь. Спереди она не была видна, скрытая футболкой.

Алексей сложил все свои трофеи в сумочку из кожзаменителя, прицепил ее к себе на пояс — во избежание того, чтобы остальные прикасались к вещественным доказательствам, — и затем приступил к последней находке. Он аккуратно стащил цепь с шеи. Вещь довольно дорогая, что не вязалось с бедным обликом мужчины. Но самое удивительное было то, что на цепи висело кольцо с бриллиантом. Маленькое, женское.

Кис поднял ее перед собой, крупный бриллиант вспыхнул в свету лампы.

— Майя… — прошептал Веня. — Это же…