Ведьма для инквизитора

То четвертое или какое-то там измерение, куда он случайно попал, никак не соотносилось с реальностью его жизни. Оно управлялось другими законами, в нем могло существовать и было дозволено то, что ни коим образом не могло произойти в жизни нормальной, каждодневной. Этот вояж в другое измерение должен был рано или поздно закончиться, а Алексей – вернуться. После чего, представлялось ему, невидимая щель между измерениями зарастала, закрывалась, исчезала бесследно… И он не то, чтобы забывал, что происходило в том странном измерении, – но сей отрезок прошлого получал статус сновидения, сказки… Майя в этой сказке существовала на правах эльфа или золотоволосой феи – прилетела, помахала прозрачными крылышками, голову закружила – и растворилась снова на странице детской книжки, в тенях нарисованного черного леса, под сводами зачарованного замка… У сказки всегда бывает конец, и конец – всегда хороший.

В реальной же жизни была Саша, и никаким волшебницам, эльфам, феям и прочей сказочной живности не было позволено претендовать на то пространство, где обитала Александра. Оно было неприкосновенным.

Майя настороженно вслушивалась в его молчание.

Ее ожидание тяготило Киса.

– Ты ошиблась, Майя, – произнес он, наконец. – Меня здесь многое держит.

– Этому «многому» имя – Александра, да?

– Да. Прости.

Она застыла в своей позе по-турецки. Потом медленно вытянулась рядом с ним.

– Значит, я проиграла?

– Проиграла? Что?

– Неважно.

Она повернулась к нему спиной.

Кис погладил ее по гладкой спинке. Майя не шелохнулась.

Он поцеловал ее в плечо. Она не ответила.

Он собрал ее волосы в кулак и легонько потянул к себе.

Майя повернула к нему злое лицо.

– Я всегда выигрываю, понял?

На глазах ее блестели слезы.

– Майя, милая, ты ведь с самого начала знала, что…

– Я тебя люблю, ты это понимаешь?

Она перевернулась, села на него верхом, обхватила его лицо ладонями и приблизила свои губы к его губам. И произнесла тихо: «И я тебя никому не отдам.»

Остаток ночи Майя провела в подвале за компьютером, готовя статью. Кис обещал передать все материалы Александре назавтра.

* * *

Все утро Алексей пытался прогнать неприятный осадок, оставшийся после ночного разговора. Он в чем-то просчитался, он что-то недооценил в этой Майе, он думал, что она пустилась в авантюру, в которую вовлекла и его. Или, честнее, в которое он вовлекся сам, дал себя вовлечь.

Но оказалось, что они играли по разным правилам.

И теперь он спрашивал себя, где именно он сделал ошибку. Все представлялось вполне ясным: взбалмошная девчонка, привыкшая к исполнению своих прихотей, беззаветно и беззастенчиво любящая себя одну и ублажающая свои капризы, – эта девчонка придумала новую пикантную для себя игру: соблазнить детектива. Ей, судя по всему, хотелось бросить вызов Александре – свои профессиональные комплексы. Это заставило ее заинтересоваться детективом Кисановым, захотелось рассмотреть его поближе. Может даже, увидев в баре на экране Алексея, она именно в тот момент приняла решение рвануть на телевидение и влезть в эфир, потому что там уже находился предмет ее интереса. Собиралась ли она его похитить или ситуация уже на месте сложилась так, что у нее не осталось выбора? Это уже не столь важно…

Далее, Майя привыкла к поклонению, восхищению, а Алексей, старый брюзга, не воздал ей должное. И девушка решила силой взять причитающееся. Это тоже понятно, Алексей и такое видал, охотники и охотницы брать крепости штурмом ему уже встречались. Майя принялась соблазнять его и – преуспела. До сих пор все понятно, все нормально.

Ненормально другое: ненормальны слова «я люблю тебя». Она, по определению, любит только себя, о чем гордо и без малейшего смущения заявляет…

Кис не мог ее любить, – его душевные ресурсы ограничены, они заняты Александрой. Майя не могла его любить, – ее душевные ресурсы ограничены, они заняты ею самой. Так почему она говорит эти слова? Она лжет? Тогда зачем? Или в ней кричит задетое женское самолюбие? Впрочем, мужское тоже отлично задевается в таких ситуациях…

Конечно же, конечно, – ее самолюбие задето. И она теперь чувствует себя уязвленной. И даже, может быть, принимает свои эмоции за любовь.

Но задетое самолюбие – не более, чем другая сторона любви к себе.

Вот он и разобрался.

Ну что ж, он не будет ее обижать, он постарается ее утешить. Он ей объяснит, что он ее действительно любит…

Почти.

* * *

После обеда Алексей собрался ехать в Москву: ему нужно было оставить Александре материалы для публикации, подъехать к Сереге для дачи показаний и сдачи вещдоков, – после чего Лазаря весьма быстро задерживают, и Кис с Майей могут выходить из подполья. В конце концов, при наличии всех элементов, которые они соединят с Серегой, они быстро разберутся, кто кого убил в этой истории.