Ведьма для опального Генерала (СИ)

— Подожди-подожди, — я с кряхтением поднялась, но ноги так дрожали, что мне пришлось сесть прямо на дорожку. Опять юбка будет вся грязная, что ж мне так не везёт-то? — Ты хочешь сказать, что о чём-то не заешь? Так?

Не то, чтобы я верила в кошачье всемогущество, но…

— Не знаю, — Мяус повысил голос и тут же осёкся, начал тише бормотать себе под нос: — И мальчишка этот странный, пахнет как-то… — он задумался на мгновение, подбирая нужное слово, — иначе.

Пахнет. Иначе. Угу. Понятнее не стало.

— Слушай, а может, ты врёшь? — прищурилась, не собираясь сдаваться.

— Ведьма, не наглей, ладно? — огрызнулся белобрысый, но вяло так, без огонька.

М-да… И тут меня осенило.

— А ты в деревне той сам-то давно был? — мысль оказалась правильной, потому что кошак скривился и нехотя признался.

— Давно. Твоя бабка приносила всё из своего мира, нам в деревню нужды не было ходить, так что…

Замечательно. Просто чудесно.

— Разберёмся, — сдалась я, и с кряхтением всё же поднялась. — Пошли домой.

Мне было о чём подумать, но мысли почему-то в стройную картинку не складывались. То, что я была обязана отработать повинность перед лесом, уяснила, только почему вернуться в свой мир не могла, как бабушка Фина, до меня так и не дошло. Источник, который я должна была подпитывать, боялся, что не вернусь? Может быть. Это вполне логично, если взять в расчёт мою неосведомлённость и отсутствие желания потратить лучшие годы в эдакой глуши.

Но как в эту стройную картину вписывалось моё изменившееся, совсем не стройное тело, я уже понимала слабо. Наказание? Или своеобразная награда? Мне бабуля всегда говорила, что хорошего человека должно быть много, я же имела телосложение тщедушное, кожа да кости. И силёнок с гулькин нос. Ну, это опять же со слов бабушки.

Деревня теперь эта мифическая, мужики в одинаковых костюмах и тень от неизвестного чудища. Мне вообще хоть можно туда соваться, а то может, сожгут меня на костре и все дела. Но и жить на сушёных травах, ягодах да грибочках — так себе удовольствие.

Рано я обрадовалась, ох, рано.

— Мяус, а расскажи об этом мире? — спросила, лишь бы немного отвлечься, потому что голова уже кипела от мыслей.

Кот, идущий впереди, бросил на меня недовольный взгляд и дёрнул хвостом. Сейчас-то что не так?

— Ну-у, — начал он, немного помолчав. — Мир, как мир. С магией, нечестью и прочими прелестями.

— И всё? — уточнила, когда продолжения так и не последовала.

— Что ты хочешь от меня? — белобрысый вновь дёрнул хвостом. — Я знаю точно, что ты нужна лесу, что ты должна подпитывать источник, чтобы нечисть не буйствовала, а остальное не моя забота.

— А деревня?

— Деревня, как деревня. Была. Раньше.

Понятно, что ничего не понятно.

— И как ты предлагаешь мне тут выживать? — задала самый животрепещущий вопрос.

— Обычно, — беспечно отмахнулся Мяус. — Сходим на разведку в деревушку, если что, удрать сумеем.

— А дальше-то что?

— А ничего, проблемы нужно решать по мере их поступления.

Ар-р-р! Невозможный засранец.

Деревья расступились, пропуская нас к дому. На полянке перед избушкой ничего не изменилось, тишь да гладь. Разве что солнце начинало заваливаться за верхушки деревьев.

— Тебе говорили, что ты невозможный? — недовольно поинтересовалась у мохнатого.

Он смешливо фыркнул и гордо задрал хвост:

— Ты первая!

Ага, конечно, так я ему и поверила.

Ладно, как бы ни прискорбно было это признавать, в чём-то он прав — проблемы нужно решать по мере их поступления. Вот только кушать хочется уже сейчас, а я ни на миллиметр не приблизилась к решению проблемы. И стоило мне только подумать об этом, как из кустов выскочил волк. Его морда была перепачкана кровью, а в пасти, безжизненно свесив голову, была какая-то живность.

— Смотри-ка, и от этой скотины есть толк, — пренебрежительно бросил Мяус и, в последний раз дёрнув хвостом, пошёл в дом.

Волк от такой «похвалы» зарычал, на что белобрысый не обратил ровным счётом никакого внимания. А потом зверь сделал пару шагов в мою сторону. Замер, сканируя внимательным взглядом. Не встретив с моей стороны ни возмущённых возгласов, ни желания грохнуться в обморок от вида крови, зашагал смелее. Остановился в метре от меня и раскрыл рот. На траву с глухим стуком упало то, что он держал.

Живностью оказалась утка. Жирненькая такая, упитанная. Мне бы ужаснуться от вида хладного трупика, но я неожиданно вспомнила вкус жареного мяса и для ужаса в моих мыслях места уже не осталось. Рот наполнился слюной.

— Это ты мне? — всё же уточнила, а то мало ли. На это волк иронично фыркнул, если волки вообще способны иронично фырчать, и развернулся, всем видом давая понять, что за лечение он расплатился, и мы теперь в расчёте.

— Спасибо! — только и успела крикнуть, прежде чем зверь скрылся в зарослях.

Что я там говорила о проблеме? Вот, кажется, она только что решилась самым неожиданным образом.