Ведьма для Северного Владыки (СИ)

— Понимаю, но совсем скоро, воспоминания о нем растворятся как сон, станут тебе не нужны и не важны. Прекратят терзать твою душу. Наш семейный союз, перестанет для тебя быть жертвой и станет благословением, обещаю.

— Не обещай. Полюбить меня, ты не сможешь. Я — не она, — произнесла сухо, обреченно, словно приговор самой себе.

Ты права девочка! Как же ты права!

Кулаки и зубы сжались аж до хруста, сердце заполнилось давящей болью, дыхание замедлилось.

Эта всепоглощающая тоска, отпустит лишь при нашей новой встрече, а до нее еще очень далеко. Ведь выполнить вместе долг перед родом, у нас так и не вышло. Это теперь должен сделать я. Без нее.

Веда вдруг положила свою руку мне на грудь, и я почувствовал ее жар. Она хотела поделиться со мной спокойствием, хоть и сама в нем отчаянно нуждалась, а моя боль таки тронула ее душу, даже несмотря на то, что я сам был источником боли веды, но моя боль отзывалась в ней так же чутко, как и ее боль во мне. Мы уже стали с ней, единым целым даже еще не испив чашу, и не пройдя обряд единения.

Она спасла мою жизнь, а это связывает куда прочнее иной раз, чем семейный союз.

— У душ, наверху, свои задачи и цели, а грусть и тоска близких в этом отвлекают. Думая о ней с тоской, ты посылаешь ей тяжелые энергии. Разве не знаешь об этом? Вспоминай светлое, радостное, посылай ей светлые энергии.

— Я знаю о круговороте энергии в мироздание. Все понимаю, но думать о ней только в свете, не всегда выходит. Мы две половинки одной души, разделенные, на мужскую и женскую. Для сбора большего опыта. Понимаешь? Так, что нет в прямом смысле половины меня, от того и тоска, и пустота.

Рассказал все, как есть, чувствуя, что она поймет, не приревнует и не сочтет бредом и романтической блажью. Просто поймет.

— И все ж, старайся больше склоняться к свету, от того и сам им наполнишься.

— А ты помоги, — я повернул голову Веды к себе и коснулся ее на сей раз мягких губ, нежным поцелуем.

Нет, ну, а что? Женщины же любят пожалеть, исцелит раненое сердце, утешить. Почему бы на этом и не сыграться, на наше общее благо.

Она снова покорно впустила мой зык в свой рот и на сей раз ответила, прикоснувшись к нему своим и оглушив тихим стоном. Он прошиб все мои нервы, все мои клетки, огонь в крови снова разбушевался. Заполняя меня без остатка, казалось, сейчас, я способен даже в своем человеческом облике горы свернуть. Прижал ее к себе, одной рукой, другой ласкал под мягкой пеной уже напряженные соски. Предельно напряженный член, болезненно дергался, требуя столь долгожданного наслаждения. Но нельзя, не сейчас.

И вдруг рука Веды сама легла на фаллос и сжала его. Это было так естественно, что сразу стало понятно, сейчас она сделала это не осознанно, поддавшись, чувствам, но она уже делала так раньше.

Тешилась со своим любимым в прогретой солнцем теплой речке?

Эта мысль неожиданно вызвала острый приступ раздражения.

Я слегка отстранился, взял ее за подбородок, приподнимая голову, чтобы смотрела мне прямо в глаза, и строго заявил:

— Ты моя, Веда! Теперь, ты только моя!

— Я поняла! — поршивка со всех своих сил, до боли сжала мой закаменевший член. — Запомни и ты, что я сказала тебе! Второй, я никогда и ни для кого не буду! Прикажи удалить из дворца всех, с кем когда-либо делил ложе, еще до того, как я покину твои покои.

— Ты ведешь себя сейчас, ровно так же, как твоя мачеха, — просто не мог не напомнить я.

— Она была в своем праве, поскольку изначально, еще до свадьбы, предупредила мужа, что вторых жен не потерпит, и я даже не могу ее осуждать за то, что мать мою извела. Это князь нарушил клятву и обещание, а не она. С него и спрос. У тебя же их много и рады мне они не будут.

— Будут, еще как будут. Каждая из них знает, свое место, знает, что никогда мне не родит. Знает, что только игрушка на ложе, способ сбросить животное напряжение, без каких-либо чувств. Я даже лица их не запоминаю. Не одна из них не может разжечь огонь в моей крови, так, как уже получается у тебя. И да, я их уберу, как только пойму, что тебя одной, мне достаточно. Так, что, старайся, как следует, жена моя.

Глава 12

Ведара

Какое странное, однако ж, ощущение. Ощущать себя тысячью частиц разом. И там я, и там, и вон там тоже. Много меня. И каждая моя частичка непередаваемо красива в своем сияние.

Как странно. Выходит, даже когда сама душа исчезает, сознание не пропадает?

Или мне кто-то намеренно его удерживает.

Мои частицы вдруг стремительно полетели вниз, завертелись, закружились стремительным вихрем, соединяясь воедино, заново собиралась моя душа в мой привычный образ Ведары, прислужницы кнесенки Заполья. Некогда, счастливой, беззаботной, горя отродясь не знавшей.

Я оказалась в лодке подле мужа, а напротив сидел сам Велес. По милости Перуновой, да с его, Велеса, благословления, даровано нам было в тела наши возвраться, да предначертанное прожить.