Ведьма двенадцатого круга (СИ)

Мама внесла в нашу жизнь творческую суету, заразив ею даже Оливию. С Паскалем, оплатившим все покупки, она вела себя дружелюбно, со мной — снисходительно. И ни о чем не расспрашивала, что вызывало… серьезные подозрения. В конце концов я не выдержала и спросила об этом сама.

— Я знаю Демереля, — вздохнула она в ответ. — Он предупредил: никаких вопросов.

— Ты знаешь Демереля? — поразилась я. — И давно?

Она отмахнулась. Давно или нет, какая разница, когда надо подобрать розы в букет на полтона темнее платья, а в венок — тон в тон?

— Кендис будет самой красивой невестой, — умилялись Оливия и мадам Штафнер, которым мама показала усовершенствованное ею платье.

Всю субботу она терроризировала меня примерками, изменяя то лепесток вышитого на лифе цветочка, то узор кружевных перчаток, то какой-то стежок на юбке. Когда же ей показалось, что идеал достигнут, она потребовала отвести ее к Мег. Мег была на дежурстве, так что маме пришлось пойти к ней с утра в воскресенье.

Я подняла ее так рано, чтоб успеть в лекарню к пересменке. Мег держалась стойко, испуганной не выглядела, так что я смогла вернуться домой. К мужу.

Всю прошедшую ночь мы провели вместе. То есть, вместе в моем сне, а не только физически в одной постели. Паскаль учил меня, как определять границы сна:

— Тебя так и будет тянуть на Ту Сторону, особенно пока ситуация не разрешится, поэтому важно отличать, где пролегают границы сна и поТуСтороннего.

Он взял мою руку и предложил потрогать… воздух. К собственному удивлению я поняла, что воздух во сне имеет разную плотность. Где-то он был более упругим и несговорчивым, где-то — наоборот.

— Во сне проскочить Грань очень легко, не то, что наяву, — продолжал муж. — Ты должна быть очень внимательна, Кендис. Теперь, когда о тебе Там известно, ни в коем случае нельзя…

— Но, — перебила я, пораженная неожиданной мыслью, — я же была Там после ухода наших! Я видела бабушку, Трикси и Пьера, и…

— Это другое, — возразил Паскаль. — Вы с Селестиной связаны кровными узами.

— Понимаешь, — я задумчиво осмотрелась: во сне мы были на лесной поляне, почти сплошь покрытой пышными шапками цветущих снегирисов, редкость необычайная… — Понимаешь, мы с бабушкой связываемся при помощи немейской розы, а в тот раз я спала у Руузами, как раз, когда сбежала из тю…

Вот кто тянул меня за язык? Паскаль до сих пор не мог себе простить моего ареста. Он резко развернул меня к себе и спросил:

— Ты ведь не знала, что можешь в любой момент позвать меня на помощь, да?

Я обняла его за шею и покаялась:

— Не знала. Я всегда думала, что бабушкино желание выдать меня замуж просто прихоть, поэтому старалась не слушать ее наставления. Прости… Ты же научишь меня всему, правда?

— Кендис… я же не ведьма, — вздохнул муж, крепче прижимая к себе.

— Да? — возмутилась я. — А знаешь больше меня. Откуда?

Возмущалась я больше для отвода глаз, потому что его тело волновало даже во сне. И руки, и глаза, и…

— У нас был факультатив по брачным обрядам ведьм, — улыбнулся он.

Я бы, может, и спросила, где проводят такие интересные факультативы, но… сейчас могла думать только об одном. И сама потянулась к его губам. Во сне поцелуй был таким же реальным, и сладким, и… обжигающим… только не надо было вспоминать о воздухе, его хватало. Так долго, так нежно, так сказочно… еще не было.

— Вы совесть-то поимейте, — совсем рядом раздался голос Безземельного. — Или мне на дежурство тоже какую-нибудь дамочку притащить… А что, неплохая идея…

Я нервно вздрогнула и, к большому сожалению, проснулась.

— Что-то Безземельный зачастил, — заметила я_: когда, спустя полминуты, проснулся Паскаль.

— Он теперь присматривает за тобой, — ответил муж. — На всякий случай, — добавил он, когда я нахмурилась.

— А в тот раз, когда он тебе угрожал? А Тубарон извинялся?

— Тубарон узнал во мне стража Грани, надо было его отвлечь, — легко признался Паскаль. — Но я с тобой согласен: Леон прервал нас на очень интересном месте… Продолжим?

Возражений у меня не возникло… А во сне тоже так можно?

— Можно, если ты не против наблюдающих, — ответил невнятно муж, отрываясь от моей шеи. — Сны открыты слишком многим…

— Я за приватность, — ответила я, притягивая его голову обратно.

Размышлять было некогда, огонь пылал… Зато теперь, когда появилась минутка, я задумалась. Ведьмам свойственна большая раскрепощенность, чем обычным женщинам. И прежде меня не смутил бы наблюдатель… Но Паскаль… с ним хотелось быть лишь вдвоем, сохранить наш огонь, как таинство, как нечто особенное, сокровенное, куда нет ходу посторонним… Видимо, я слишком большая собственница. Не хочу делиться тем, что происходит между нами.

Так что в некотором роде я была очень признательна Безземельному Герцогу. Надо предупредить наших, чтоб не тратили на него время, а искали других, настоящих, заговорщиков. Создатель, как они Там? Вот интересно, что было в успокоительном настое Руузами, что я видела их всех, а не только бабушку? Стоит взять рецепт…

Паскаль собирался вести меня обедать, когда вернулась мама.