Ведьма и большие неприятности (СИ)

Я зашла в полуразрушенный замок, когда последние лучи солнца уже скрылись. Времени на осмотр оставалось не так много, поэтому я сразу приступила к обходу.

Когда-то это было величественное здание, теперь от него остались только основная башня и подземелье, а также хорошо сохранившийся первый этаж. Второй этаж был похож на сито, почти не было окон, дверей и кое-где отсутствовали стены. Но, несмотря на это, основная часть внешних стен еще была практически цела. Я прошлась по старинным залам. Мебели здесь почти не было, все уже давно растащили и разграбили. Решив подняться выше, наткнулась на обломки крыши. Видимо, надо сменить тактику — в замке мне делать было явно нечего. Я спустилась по лестнице вниз и направилась в подвал. Там, пройдя длинными коридорами, увидела тяжелую железную дверь, которая вела в подземелье. Ведьмы неплохо видят в темноте, поэтому я спокойно прошла вдоль коридора и нашла несколько камер. Две из них оказались с замками и вставленными в них ключами. Я решила выбрать ту, что ближе к дальней стене, подошла к камере, закрыла замок. Тот на удивление оказался рабочим. Хотя закрылся он и со скрипом, но был вполне надежен. Для успокоения я его несколько раз открыла и закрыла, чтобы не оказаться запертой, и вошла в камеру. Подойдя к деревянной лежанке, спокойно разместилась на отсыревших, но еще вполне крепких, деревянных досках. Тело ломило от усталости, поэтому закрыв глаза и закутавшись в остатки от подола, некогда красивого платья, задремала.

Глава 2

Разбудил меня странный звук. Я открыла один глаз и встретилась с взглядом светящихся глаз. Они были напротив меня, но в другой камере. Глаза отливали красным. Я открыла второй глаз, и, убедившись, что мне это не привиделось, закрыла оба. Настроения и сил у меня не было, а так как я до сих пор еще жива, значит, нападать он пока не будет. Если и будет, спастись я все равно не смогу.

Следующий раз я открыла глаза уже утром. Замерзшая и затекшая, поднялась с лежанки, на которой провела эту ночь, и направилась на выход из камеры.

Как ни странно, но я нашла винный погреб. Вина тут почти не было — одни склянки. Поскольку солнце уже светило довольно высоко, решила заняться работой. Натаскав поломанной мебели в старый камин, что находился в большом зале, я пошла на улицу с осколком и сухой деревяшкой. Мучилась я довольно долго, но в итоге смогла добыть огонь и, радуясь как дитя, направилась вновь в зал. Огонь весело потрескивал в камине и сушил мое насквозь мокрое платье и холодное тело. Оторвав кусок от старого гобелена, который почему-то никто так и не стащил, я направилась наверх. Добравшись до чердака башни, куда я проникла через дыру в потолке, принялась изучать все то, что осталось после мародеров.

Осталось мало вещей, которые могли пригодиться. Старый обломок шпаги. Какая-то очень грязная тряпка большого размера и сундук с книгами. Читать мародеры не умеют, а ценности те книги, что в нем лежали, уже не представляют. Стащив все добро вниз, я пошла на поиски колодца.

На дне еще была вода. Соорудив из старого ведра и тонкой веревки подъемник, я зачерпнула то, что там было. Вода на удивление была чистой. Достав несколько бутылок с разбитыми горлышками из винного погреба и наполнив их водой из колодца, я стянула с себя платье и, оставшись в тонкой сорочке, принялась за его стирку. После работы вновь поднялась на чердак. Соорудив там несколько ловушек, стала ждать. В обед удалось поймать голубя. Он попался в тот самый сундук, где были книги. Еще удалось найти несколько факелов и бочонок с какими-то бобами. В итоге получился суп. Ела я его деревянной ложкой из железной лоханки, которую нашла на кухне старого замка.

К вечеру я собрала все найденные тряпки и перебралась в свою камеру. Пока сил на то, чтоб разобраться с браслетами у меня не было, а значит, и возможности покинуть это место тоже.

Ночь в этот раз была не столь ужасна. Я с факелом прошлась по доскам, и под их дружное шипение тихо радовалась, что народ меня все же не сжег.

После того, как доски согрелись и просохли, я, спокойно завернувшись в огромный лоскут грубоватой ткани и положив оторванный кусок гобелена на лежанку, уснула.

Ночью меня разбудил скрежет когтей. Я приоткрыла глаза и огляделась. Вдоль железных прутьев расхаживал довольно большой оборотень. Он заметил, что я уже не сплю, и, развернувшись ко мне мордой, уставился на меня. Луна светила довольно ярко, и я, приподнявшись на локте, стала разглядывать его.

— А ты ничего, крупный. Если пришел за моим супом, то можешь идти, куда шел. Хотя, если ты мне покажешь выход из замка, я с тобой поделюсь.

Оборотень скептически посмотрел на мою лоханку, где плавала в мутном вареве половина голубя, и фыркнул.

— Тогда что?

Потоптался на месте и фыркнул на дверь с замком.

— А ты меня не съешь?

Оборотень скептически окинул меня взглядом и отрицательно махнул головой.

— Точно не съешь?

Он задрал голову и сокрушенно замотал ей.

— Тогда приходи завтра.

Я улеглась на лежанку и закрыла глаза.

Оборотень с минуту оценивающе смотрел на меня, а затем зарычал.