Ведьма и ее бандит (СИ)

Я все же убрала ладонь и дернула-таки ненавидимое сейчас платье вверх. Ад, поняв меня без слов, все же отстранился, я неосознанно потянулась за ним, но протестовала рано. В следующий миг мужчина одним рывком сорвал с меня проклятую ткань, оставив полностью обнаженной. Этот факт прошел краем сознания, сейчас важнее было другое. Притянуть к себе, чтобы уже голой кожей ощутить его тяжесть, нежность его рук и губ. Прильнула к нему, когда он снова оказался сверху, сама поцеловала со всей страстью, на которую только была способна. А сейчас я способна на многое!

Черт, почему он все еще в одежде?!

Он опять начал скользить вниз, целуя, казалось, каждую клеточку моего тела. Я изнывала, тяжело дыша и извиваясь под ним, мечтая, чтобы эти мгновения никогда не кончались. Его голова оказалась между моих бедер, теперь он касался губами их внутренней стороны, опять что-то шепча. Я выдохнула, приподнявшись. Что он делает?!

Но все вопросы смело из сознания, когда его губы оказались в самом чувственном местечке моего тела. Закусила губу, чтобы не застонать в голос, но спустя мгновение этих стараний стало недостаточно. Его язык вытворял нечто сумасшедшее, вынуждая стонать, комкая покрывало и сгибая колени, расширяя их все сильнее, будто стремясь навстречу. Одной рукой схватила запустила ладонь в его отросшие уже волосы, сжала, возможно, сильно, не понимая, зачем это делаю.

Ласки становились все настойчивее, подталкивая меня к пику. Буря разрасталась, стремясь найти выход. Чувствуя, что скоро просто сойду с ума, выгнулась последний раз, и содрогнулась в частых конвульсиях.

Оргазм пришел ярко, заставив прокричать его имя. Кажется, впервые я назвала его полным именем — Адриан.

Еще не придя в себя до конца, поняла, что мужчина снова ложится сверху. Он тяжело дышал, вглядываясь в мое лицо, гладил скулы, щеки, почти невесомо проводя пальцами до ключицы.

— Ева, я не буду… не буду ничего делать, если ты не хочешь…

Нехотя подняла глаза, встретившись с его взглядом, который сейчас горел, как те самые звезды у меня в голове. Ничего прекраснее раньше я не видела.

Что он там бормочет?

ГЛАВА 41. Долгожданное

Адриан

Я не мог поверить своим глазам, но ведьма действительно лежала рядом, полностью раскрывшись. Я склонился над ней, опираясь на руки, потому что знал: если вновь почувствую ее тело, остановиться уже не смогу. Затуманенный взгляд еще не отошедшей от наслаждения девушки блуждал по моему телу, остановившись на члене, зрачки немного расширились, будто от удивления.

— Ева, я не буду… — голос все же подвел, — не буду ничего делать, если ты не хочешь.

Кажется, она не поняла, что я говорю, да и сам не уверен: нахрена несу все это?! И ответил сам себе: иначе не могу. Я должен узнать.

Краем глаза прошло ехидное: ну да, в противном случае она очухается после и просто сживет меня со свету, обвинив во всех смертных грехах!

— Девочка моя… Ты уверена?

— Я… — от ее томного, чуть хриплого голоса по телу прошли мурашки. — А что потом?

Ждал этого вопроса, но не думал, что он будет задан в такой ситуации и в столь интересном положении! Млять!

— А чего ты хочешь?

Знаю ответ, и все лезу, дурак!

Она более осмысленно посмотрела на меня, так, что в груди сжалось, и не сказала — выдохнула:

— Тебя…

Больше никаких вопросов не было!

Припал к ее губам, как путник, измученный долгими походами без воды, пил ее вздохи, бормоча, сам не понимаю, что. Когда руки скользнули вниз, она с готовностью раскрыла бедра, будто приглашая. Пальцы окунулись в нежную влажность, которая плотно сомкнулась вокруг них. Медленное движение, еще одно — и она снова стонет, извиваясь и стремясь навстречу. Второй рукой начал срывать одежду, запутался в завязках, с удивлением понимая, что она помогает мне так же нетерпеливо и бормочет что-то недовольное. Психанул, отстранился, чтобы избавиться от ненужных сейчас тряпок, опять вернулся к своей ведьмочке.

В голове пульсировало: она невинна! Лишь бы не сделать больно! Проложил дорожку поцелуев к груди, поиграл с вершинками, вырывая новые стоны, которые готов слушать бы бесконечно! Податливое тело отзывалось на каждую мою ласку, она зарылась пальцами в волосы, сжимая их в кулак, теребя и притягивая.

Поменял положение, устроившись между ее бедер. Член оказался у самого входа, скользя по влаге. Чуть не кончил от осознания этого! Сцепил зубы и медленно, наблюдая за ее лицом, направил его внутрь. Ева часто дышала, отчего грудь почти касалась моей, прижимая меня к себе, скользя по плечам, спине, поощряя. Еще глубже — и чувствую, как упираюсь в преграду.

Потерпи, моя девочка!

Она распахнула глаза и изогнулась, испустив короткий крик, когда я полностью оказался внутри. Я знаю, говорили, что для девушек это больно. Но вместе с сожалением в груди набирал силу целый ураган эмоций: она — моя! Отныне и навсегда!