Ведьма и её бандит

– Ева…– он внезапно остановился и вздохнул. – Ты не устала?

– Есть немного, но мы же скоро дойдем? – пожала плечами.

– Я о тебе. От себя ты не устала?

Я честно задумалась и помотала головой: ни капельки!

– Ясно. Стоило попытаться. Идем.

– А… что ты имеешь в виду?

Объяснять мне свои слова он так и не соизволил. Молчал, пока добрались до города. Прошлись по узким улочкам, вымощенным старой полураздолбанной брусчаткой. Перешли узкий пузатый мост. Добрались до трактира с кучей пьяных рож и облеванным крыльцом. О, нам сюда? Чудно!

Поозиравшись, Ад взял меня за руку и уверенно повел вглубь злачного места. Мы поднялись на второй этаж, дошли до третьей справа двери и, постучав замысловатой дробью, дождались, пока нас впустят.

Внутри оказалось трое. Одного мужика, лет под пятьдесят, видела впервые. Седой как старец, с кучерявой бородой и малоприятным взглядом, он смотрел на нас проницательно и недобро, будто мы владеем тайнами всего мироздания, и он вот-вот собирается приступить к изощренным пыткам, дабы выведать их до последней буквы.

Вторым же оказался… Шон. Голубоглазый блондин тепло улыбнулся и помахал рукой:

– Привет, красавица.

– Ты что здесь делаешь? – недовольно спросил Ад. – Ты должен быть в клане. Почему ослушался?

Это он к кому обращается?

– Да ты что? Он ослушался? Мой сын должен находиться под твоим присмотром, если ты забыл. Таков был договор! – воскликнул седой, пока мы с Шоном друг другу улыбались и подмигивали. – Который ты почему-то не соблюдаешь.

– Я помню о договоре! – огрызнулся мой муж. – Обстоятельства изменились.

– Он что, твой родственник? – не поняла я.

– Ева, не сейчас.

А, да, точно, я же должна стоять молча и изображать предмет интерьера. Но куда тогда девать любопытство?!

– А вы и есть Бриан, да? – раз супруг не отвечает, обратилась напрямую к пышущему возмущением дядьке. – Это вам я писала?

– Не ты писала…

– Детали, – отмахнулась. – Так я угадала?

– Ева, закрой рот, – процедил Ад, чем несказанно меня обидел, и я гордо от него отвернулась, демонстративно кляцнув зубами так, что аж в челюсть отдало.

А вообще интересно, этот седой – отец Шона и… как же сказал мой бандит? Его враг? Почему мы тогда обращаемся за помощью к нему? Что-то я тогда запуталась…

– Откуда у тебя ведьма? – покосился на меня Бриан.

– Не твое дело! Ты сделал, о чем я просил?

Тон мужа неуловимо изменился. Мне-то казалось, что он со мной только рычит и командует. Но сейчас стало ясно: между нами почти телячьи нежности! Потому что, в общем-то, тихий голос мужчины приобрел опасные оттенки, от которых мурашки бегут по пояснице, а то, что ниже, сжимается от грядущих неприятностей.

Злобный дядька как-то сразу перестал быть таковым, осунулся, по-моему, даже ростом ниже стал и, взглянув исподлобья, пробормотал:

– Сделал.

– И?

– Ты оказался прав. Головорезов нанял Сорай.

Вот тут мне уже без всяких угроз стало нечем дышать. Я громко сглотнула и, забыв о том, что изображаю оскорбленную невинность, спросила вмиг севшим голосом:

– Зачем?

Мужчины повернулись ко мне.

– Ева, потом, – поморщился Ад.

– Им нужна ты, – жестко отрезал Бриан.

– Ого, красавица! Чем ты так насолила могучему колдуну? – присвистнул Шон.

Мамочки! Ноги стали ватными, а обычно не трусливое сердечко зашлось в бешеной скачке. Я прекрасно понимала, о ком они говорят. Этого человека ненавидела всей душой. И только что выяснилось, что это – взаимно.

Глава 28. Враг моего отца – мой враг

Ева

Отец никогда не скрывал от меня сложные хитросплетения политических интриг и не старался скрасить всю мерзость, творящуюся за закрытыми дверями магведомств. Считаясь по праву сильнейшим колдуном королевства, тем не менее, он был не святым и имел достаточное количество врагов. Вернее, не так. Конечно, для своего положения ему и подобало держать в наличии недругов, завистников и просто не согласных с его мнением людей, которым, однако, редко удавалось выйти из поединка здоровым или даже живым. Димитрий Сорай был одним из таких.

Он презирал отца за излишнее, по его мнению, мягкосердие по отношению к монархии, постоянно пытался очернить его перед народом, рассорить с королем… Последний медленно, но верно терял настоящую власть, и только папа был его верным сторонником и истинным другом, и поддерживал его перед подданными и всеми нами, подавляя тут и там вспыхивающие мятежи. Угрожал, если приходилось, уверена, что и расправлялся без ненужных угрызений совести.

Как только Всеволод Зарай погиб, ситуация в королевстве изменилась. Старый король остался на троне, но ходили слухи, что всего лишь изображал так называемую говорящую голову, принимая решения и правя в угоду определенного круга лиц, в том числе, ненавистного Сорая. После гибели главного своего соперника тот легко преломил происходящее в свою пользу. Стал главным колдуном и якобы приближенным его величества. По сути же, правил сам. Может, со товарищи.