Ведьма и закон. Рождение легенды

– Ты обо мне заботилась. От похмелья лечила, и от стресса.

Руся открыла рот, дабы опровергнуть неуместную божественную самоуверенность, но тут же закрыла. Слишком явной жаждой приключений загорелись белые глаза. Она сощурилась:

– Ты нарочно!

Ликург рассмеялся:

– Есть такое.

Он вдруг сел, оказавшись лицом к лицу с Русей, и с нескрываемым азартом прошептал:

– Накажи меня…

При этом он и шутил, и был серьезен одновременно.

Маруся издала истеричный смешок, попятилась, спрыгнула с кровати и убежала в ванную. Многовато информации для одного позднего вечера. Несколько часов назад у нее вообще в личной жизни мужчин не было и не намечалось, а он сразу и «люблю», и «накажи». Руся закрыла за собой дверь и обессиленно постучалась об нее лбом.

– Что я делаю? Что я делаю?..

Костя созерцал Бездну. Бездна созерцала Костю.

– И что скажешь в свое оправдание? – тихо, спокойно, мягко произнес Атум.

В целом, Ивченко еще пять минут назад, очень долгих, стоит отметить, пять минут назад, переступив порог кабинета Ярослава, понял, что перед ним не добродушное всемогущее создание, к которому он успел привыкнуть, а Женин папа. И Жениного папу потенциальный кавалер не устраивал. Впрочем, ясно, что Жениного папу ни один кавалер не устраивал. Костя вжался в кресло сильнее и как можно деликатнее просипел:

– Как думаете, я ей хоть чуть-чуть нравлюсь?

Ярослава от услышанного хамства слегка перекосило. Правая половина лица осталась равнодушной, на левой появилось искреннее недоверие.

– Откуда мне знать?! – начала свирепеть Бездна. За окном громыхнуло.

– Папа! – Женин голос в динамике прозвучал не менее жутко.

– Откуда мне знать?! – прошипел Атум и на всякий случай бросил быстрый взгляд на триплекс. Темные грозные тучи за стеклом рассеялись так же быстро, как и появились. – Это ты свои ручонки тянешь, куда не надо!

– Так, а как? – Костя развел «ручонки» в стороны.

– Что «как»?!

Теперь обе половины лица Ярослава симметрично выражали недоумение.

– Ну, да, влюбился! А как в нее не влюбиться?

Бездна остыла и на секунду задумалась, потом согласно кивнула:

– Ну, это да…

– Во-от, – абсолютно искренне подтвердил Костя.

Ярослав постучал ногтями по столу.

– Я действительно с этой стороны никогда не смотрел. Конечно, знал, но не обдумывал… Вот так так… – Атум продолжил отбивать замысловатый ритм по крышке рабочего стола. Пауза затянулась на пару минут, затем он добавил:

– Но не думаю, что ты ей нравишься.

– Почему? – Костя принялся сосредоточенно складывать нижние края полочек на своей рубашке в треугольники.

Ярослав не без сочувствия понаблюдал за мальчишкой. Хитрый жук, но искренний. Стратегию придумал гениальную, как наказания Атума избежать, и при этом ни грамма лжи не произнес. И про «влюбился» – чистая правда, и вот это «почему» тоже. Даже треугольнички свои от расстройства ваяет.

– Я ее папа, мне виднее, кто ей нравится.

– А кто ей нравится? – глаза маленького человечка выдавали отчаянное любопытство. У него этот вопрос в план не входил. Чистая импровизация.

– Никто, – Ярослав больше не злился, наоборот, его разговор начал забавлять. Да и стыдно немного стало. Отчасти по его вине первый поцелуй у дочери случился не как положено, красиво и романтично, а под влиянием старой карги.

– Зловредная дряхлая бабка, – беззвучно проговорил Атум сквозь зубы, титаническими усилиями сдерживая гнев.

Костя, меж тем, еще что-то хотел спросить, но передумал.

– Ну? Открыл рот – спрашивай.

– Я мог бы ей понравиться?

Ярослав хотел учинить расправу, но потом вспомнил, что сам на вопросе настоял.

– Что во мне не так? – расценил по-своему молчание собеседника Ивченко.

– Иди отсюда! – махнул в сердцах рукой Атум.

Костя нехотя встал и поплелся к выходу, на полпути обернулся, намереваясь еще что-то спросить, но был прерван.

– Кыш!

– Да ладно, ладно, – пробубнил парень. – Понял я, понял.

– Вот же змий на все их головы, – возмутился Ярослав и оперся лбом о прохладную поверхность стола. – Что ж это делается?

– Папуль, – чрезвычайно ласково начала Женя из динамика, – Зверобой сбежал.

Великий и всемогущий застонал.

– Па-ап? Так что? Пусть бежит или ловить?.. Па-ап? Кнопочку нажми, а то я ответ не слышу.

Ярослав не глядя выполнил просьбу дочери:

– Не трогай его. Ликург сам разберется.

Руся с трудом разлепила веки. Комната была залита теплым ярким светом.

– Приве-ет, – хитро протянула Горица. Она сидела на кровати рядом с Марусей и счастливо улыбалась.

– Ты чего такая довольная? – просипела ведьма.

– Она влюбленная. – Мосвен сидела на другом конце кровати и разбиралась со столиком. – Потрясающе! Я «скатерть-самобранку» последний раз видела лет десять назад, не меньше. Русь, ты с такой системой когда-нибудь работала?

– Там личность подтвердить сначала надо. – Маруся зевнула и села в кровати. – Есть у Горицы один знакомый влюбленный в нее хоб – коллекционер. Я ему как-то настраивала это старье.

Мос с любопытством изучила побледневшее, перепуганное лицо русалки. Догадаться, что Козлова припомнила полет в заводской район, труда не составило. Где еще благовоспитанная берегиня могла подцепить хобгоблина?