Ведьма и зеркало (СИ)

Теперь уже было безразлично, увидит нас кто-то или нет, главное — заставить Ольгу потерять концентрацию.

Кинулась я на ведьму молча, с какой-то странной, дикой, почти первобытной яростью. Никогда не подозревала, что во мне скрывается нечто подобное, но теперь, когда угрожали жизни людей, которых я относила к своей семье…

Сбросить Ольгу со скамьи оказалось не сложно, она была худощавой, хрупкой, потом я для надежности приложила ее головой об асфальт, чтоб уже наверняка. Прохожие забеспокоились, но вяло, не осознавая в полной мере происходящее. Отвод глаз все еще работал, пусть и не в полную силу.

Ведьма как-то странно засипела и замерла. Глаза ее закатились, изо рта потекла кровь. Шестым или даже седьмым чувством я догадалась, что она умерла. И, видимо, из-за того, что мне удалось сбить концентрацию Ольги, прервать творимое заклинание.

Ее убило отдачей. А я с растерянностью поняла, что не в состоянии ни испугаться, ни расстроиться. Во мне не было никаких чувств. Совершенно никаких.

И я еще смела почитать себя человеком добрым…

— Софья, — окликнул меня Кирилл через несколько секунд, опускаясь рядом со мной и трупом Ольги на колени. — Что?..

Я вздохнула.

— Никита и твой отец пока в безопасности. А у Кости одним помощником меньше. Господи…

Сердце в груди билось спокойно, ровно, вот только как будто медленней обычного. И время, казалось, замедлилось в разы. Так, спокойствия терять нельзя, как и концентрации. Лучше бы сделать так, чтобы нас не заметили. Меня, Кирилла… и труп.

— Милая, ты ведь не виновата, — начал увещевать меня супруг, очевидно, боящийся, что у меня начнется приступ самобичевания. Словно бы для этого есть сейчас хоть сколько-то времени.

— Я знаю, что не виновата, — тихо и отрешенно отозвалась я, медленно поднимаясь на ноги.

Что может быть более правильным, чем спасение двух жизней? Я поступила совершенно верно.

Краем глаза я увидела, что к нам со всех ног спешат Левин-старший и Никита. Вряд ли они могли до конца понять, что произошло, но неладное несомненно почувствовали.

Мужчины замерли рядом с нами, но ничего и никого не увидели. Можно было только гордиться тем, как хорошо мне удается отводить глаза.

— Позови их. Пусть увидят, — попросила я Кирилла.

Оторвать взгляд от мертвой ведьмы просто не было сил. Так странно. Вот человек был — и вот его уже нет. Одно мгновение — и жизнь оборвалась.

Кирилл окликнул отца и друга, привлек их внимание, и тут для них открылось все, как оно было на самом деле.

— Ну вы только подумайте, — охнул Павлицкий, который пытался скрыть собственный шок и растерянность под привычной маской балагура. — Стоит только отвернуться — а эти двое уже уморили какую-то ведьму. А ведь это моя работа, разве нет?

Я искривила губы в горькой улыбке.

— Как всегда, само остроумие. Она была каналом. Я прервала заклятье.

Александр Васильевич опустился на колени рядом с телом и с деловитым видом проверил у Ольги пульс.

— Одно слово, спеклась, — констатировал без особых сожалений Левин-старший. — Остается только надеяться, что и исполнителя заклинания как следует приложило. Должна же существовать на земле какая-то высшая справедливость. Никита, а здесь хорошо бы убраться.

Павлицкий и без совета со стороны догадался вызвать труповозку Инспекции.

— Хорошо бы это пока немного замять, — подал голос Кирилл. — Пусть Стахович пока помучается немного неизвестностью, а заодно и отдачей. Кстати, если попробовать его прижать сейчас? Софья, можешь предположить, насколько этот твареныш сейчас потрепан?

Я лишь беспомощно развела руками.

— Зная Костика… Словом, мне думается, себя он всячески защитил, и в итоге все досталось именно ей, Ольге. Обычно посредника не так сильно задевает.

Александр Васильевич слушал меня с преувеличенным вниманием, будто впитывал каждое слово.

— Вы неплохо разбираетесь, Соня. Даже странно для такой тихой и добродушной девушки.

Пожала плечами.

— Странно, что в Инспекции постоянно забывают, что ведьму учат всему, и хорошему, и дурному. И уже после мы сами решаем, что использовать, а что нет.

Маги тут же принялись поносить воспитание в Ковене.

— Убить можно и кухонным ножом. Дело не в знаниях, а в злой воле, — отрезала я безапелляционно.

Никита закатил глаза и выдал:

— Если бы в руках у Стаховича был всего лишь кухонный нож, мой мир стал бы куда безоблачней.

Дискуссия о природе магии и колдовства и о том, как именно следует обучать тому и другому, могла затянуться надолго, а нам следовало как можно быстрей предпринять хоть что-то. Костя не идиот, он отлично понял, что его "канал", его помощница умерла не из-за того, что внезапно попала под машину.

— Нам нужно попробовать найти Стаховича, — решительно заявил Никита, повозившись сперва с трупом Ольги. — Я снял след магии с тела. Потом составлю протокол, когда подъедет наша группа. Если успеть взять гада в ближайшие часы, уже не отвертится.

Это было лучше, чем ничего, но я сильно сомневалась в том, что схватить Костю будет так уж легко. Он ведь и сам отлично понимает, что запачкался по самое не балуйся.