Ведьма и зеркало (СИ)

Голова закружилась, и я закрыла глаза, задышав глубоко и размеренно. Нужно было только дотерпеть, продержаться.

— Софья? — окликнул меня встревоженно Кирилл. — Софья, что с тобой? Ты ужасно выглядишь.

— Да езжайте вы быстрее, — простонала я измученно. — Не обращайте внимания, прошу. Просто езжайте. Все в порядке.

Голоса доносились до меня словно через толщу воды, с каждой минутой становилось все хуже и хуже, но я не смела жаловаться, боясь, что тогда мужчинам придет в голову действительно остановиться. Только этого точно ни в коем случае не следовало делать.

Мама не говорила мне больше ничего, только сжимала мою ладонь и как будто что-то шептала. Молилась? Быть может. Но слов все равно никак не удавалось разобрать.

— Гони, Павлицкий, так, словно за нами все черти из ада несутся. А то боюсь, не довезем мы так Соньку мою. Дурное что-то творится, совсем дурное.

Творилось действительно дурное. Никогда прежде не чувствовала я себя так плохо, как по дороге к подворью иерарха.

— Но разве в церкви Софье помогут? — встревоженно спросил Кирилл. В силу чудотворной иконы он точно не верил.

А я? Ни о чем я в тот момент не думала и ни во что не верила.

— Там и посмотрим, — одернула моего жениха мама. — Ты старших слушай, Кирилл Александрович, слушай. Тогда толк будет. Сонька вон моя не слушала мать, и что вышло? Ничего хорошего и не вышло. Я же ей сколько раз твердила "Не дело ведьме на собственное будущее гадать, хорошего не будет". И вон оно как обернулось все.

Кирилл покладисто молчал, позволяя моей матери говорить все, что только ей на ум придет. Я старалась дышать ровно и размеренно, боясь, что меня в любой момент может начать тошнить. Голова теперь не только кружилась, появилось ощущение, будто ее сжимал стальной обруч, который с каждой секундою давил все сильней и сильней.

— Убью я машину по грунтовке, — причитал тем временем Павлицкий. — Вот приперло же вам, Анна Георгиевна, именно в Мочище венчание устроить. У вас же есть храм едва не под боком. Буквально дорогу перейти — и вот он.

Мама фыркнула только.

— Не годится та церковь, Никита Сергеевич, совершенно не годится. Ремонт, случись что, оплачу. Или вон у счастливого новобрачного плату стребуешь. Только чтобы в четверть часа до подворья донесся. Уж постарайся.

Никита действительно успел доехать за пятнадцать минут, и около храма мне действительно стало гораздо легче. Легкая тошнота все еще была, но уже не казалось, что в любую минуту я могу потерять сознание или — того хуже — умереть.

— Ну, глядите, невеста уже не синяя, а всего лишь бледненькая, — порадовалась за меня мама. — Вот и машина Андрея моего стоит. Сейчас платье, Соня, наденешь, и в церковь пойдем. Отец Евгений уже давно ждет.

Я вяло кивнула и открыла глаза.

Левин и Павлицкий тактично вышли, позволив мне переодеться в подвенечный наряд. Платье было совсем простеньким, вырез лодочкой, чуть кружева по подолу.

— Ну, не смотри с такой тоской. Левин тебя и такую возьмет, — заворчала на меня мать, видя, что восторга во мне нет. — Кто же знал, что вот так вдруг замуж тебя выдавать придется. Надевай и не морщись.

Прятать платье от Левина было уже поздно, да и не зачем, и так уже нарушили все, что только можно. Стоило встать на ноги, как колени подломились, и я непременно упала бы, не успей меня подхватить жених.

— Держись только, Софья, держись, — приговаривал Кирилл, удерживая меня в кольце своих рук.

Я попыталась улыбнуться, но не вышло.

— Лучше уж ты меня держи.

К нам подскочила мама.

— Ты уж на руках ее до церкви донеси, Кирилл Александрович, раз беда такая, не сочти за труд. Ничего, обвенчаем вас все равно.

В этот момент практически одновременно подъехали два автомобиля. Маленькая "игрушка" Яны и "паркетник" Вадима. Ну вот, собрались гости жениха, и гости невесты, родители мои тоже здесь. Все уже и готово.

— Да я Софью всю жизнь готов на руках носить, — ответил Левин, и почему-то мне подумалось, не для красного словца он так сказал.

Яна, едва выбравшись из машины, принялась метаться вокруг меня, то ли помогая, то ли мешая, но мама на нее быстро шикнула, заставив успокоиться.

В церковь меня Кирилл действительно нес на руках совершенно безропотно и, кажется, не прилагая к тому особых усилий. Разглядеть толком архиерейское подворье мне не удалось, все вокруг было укрыто снегом, и словно бы метель мела перед моими глазами, едва не лишая зрения. Увидеть мне удалось разве что почти заметенные кустарники, недостроенный храм и стоящую подле него крохотную временную церквушку, к которой и лежал наш путь.

Стоило Кириллу ступить со мной под сень храма, как показалось мне, будто придавило сверху тяжелым камнем. Не вздохнуть, не пошевелиться. Однако спустя несколько секунд стало легче, и я даже понадеялась, что смогу выстоять весь обряд на своих ногах.

— Не выдержишь ты, — тяжело вздохнул мой жених.

Я же только упрямо ответила:

— На ноги поставь. Все я выдержу.

Кто-то стянул с меня пуховик, который я накинула поверх платья. Мама старательно покрывала мне голову белым платком. Мне же оставалось только сжимать зубы и заставлять себя стоять на ногах.