Ведьма, я тебя нашел или ты от меня не спрячешься (СИ)

— Тяжёлый случай, — как-то обречённо сказал Адимисиан, а потом продолжил. — В храм вернёмся, немного расскажу.

— Ты посмотри, какой он умный, слушать противно! А смотреть, как применяешь свой богатый опыт и подавно! Вон как меня, бедную, запугал, деспот! — проворчала я, смотря на трепыхающуюся меня у него на руках в какой-то огромной спальне. Думаю, сейчас к интиму склонять начнёт, интересно, на этот раз руки привязывать будет? Извращенец божественный!

— Смотри и не комментируй, защитница ты моя слабый и пленённых! У меня выбора не было, так что, извини. Пришлось пойти на крайние меры.

— Выбора у него не было, совести у тебя не было, и нет! Ох, бедная, сколько же скорби с тобой, оказывается, испытала ранее, — начала жалеть себя, несчастную, в прошлом.

— Катерина! — рыкнул на меня божественный.

Пришлось заткнуться и продолжать смотреть, как он измывается надо мной, бедной-несчастной. В спальне горели свечи, могу сказать, было бы очень романтично, если бы не обстоятельства. Я стояла перед Адимисианом с опушенной головой, не смела на него посмотреть, он же медленно подошёл ко мне, взял за подбородок и приподнял лицо так, что бы я смотрела ему в глаза. Это действительно было очень красиво: он такой сильный, тело было такое, что складывалось впечатление, как будто бы он из тренажёрного зала не выходит, я же, наоборот, была стройной как тростинка, хотя, что греха таить, я и сейчас такая. Он, не разрывая зрительного контакта, медленно провёл рукой по моей шее и опустил руку на моё плечо. Медленно стал оголять его. Ух, как же это эротично и волнующе выглядит.

— Нравится? — тихо спросил Адимисиан.

— Так, хватит, давай дальше, я не собираюсь смотреть на своё соблазнение! И вообще, как ты смог меня так быстро уговорить?

— Пришлось немного пригрозить, что если по-хорошему не согласишься, то прибью тётю. — сказал как само собой разумеющееся подлец.

— Серьёзно? Ты убил бы мою тётю?

— Нет, но ты же поверила, — усмехнулся он.

— Понятно, как всегда, шантажом взял. — клоун.

Следующее воспоминание было: утром, после нашей первой брачной ночи, я проснулась такая счастливая с улыбкой на лице. Наверное, божественный поработал ночью на славу, раз я светилась от счастья. Его не было рядом, я только решила встать с кровати, как дверь с шумом открылась и в спальню влетела расфуфыренная дамочка. Да как начала визжать, в прямом смысле слова. Смысл состоял в том, что она — его жена, а я — шваль подзаборная. Требовала, чтобы я выметалась из комнаты Адимисиана.

— Я, конечно, дико извиняюсь, но кто эта мымра? И что она делает в нашей с тобой спальне! — тут уже у меня взыграл инстинкт собственника.

— Катерина, успокойся, так, ошибочка была, но очень давно.

— Да? Ну, если очень давно, то, может, объяснишь, почему она к тебе в спальню заходит, как к себе домой?! — возмутилась я, так как не доверяла его словам. Тут что-то было не так, нутром чую.

— Смотри, — тихо сказал изменник.

Я увидела, как Адимисиан зашёл в комнату, схватил орущую фифу и вывел из комнаты, но при этом у него было такое лицо, что мне стало её уже жалко.

— Я что, не ясно тогда выразился, что между нами ничего не будет? Может, хватит преследовать меня?

— Но я тебя люблю! — стала рыдать фифа.

— Слушай, у нас с тобой было-то один раз, и то по пьянке, о какой любви ты говоришь? Я тебя в постель не звал, ты сама прыгнула ко мне. Наутро я популярно тебе всё объяснил, так в чём проблема, Марика? Тебе и раньше ничего не светило, а теперь и подавно: у меня есть жена, так что избавь нас от своего общества.

— Кто? Это жалкая человечка? — мерзко прошипела она.

— Что? А ты кто, Марика? Жалкая младшая богиня, которая ничего не может, кроме как мужчин ублажать, и то плохо.

— А ты попробуй на трезвую голову, я много чего умею. — протянула свою клешню к моему мужу нахалка! Тот резко отбросил её руку и схватил за горло.

— Совсем забыла, с кем разговариваешь, Марика! Ещё раз увижу возле моей спальни или хоть раз услышу, что ты оскорбляешь мою жену, ты пожалеешь, что вообще меня знаешь. — он отдёрнул руку и скривился, как будто только что держал грязную жабу. Развернулся и пошёл ко мне в спальню. А вот фифа одарила его таким взглядом, что мне стало понятно — будет мстить. И всё равно что-то тут меня насторожило, то что именно — понять не могу, вот хоть убейте.