Ведьма из рода Шарперо (СИ)

Представив, сколько теперь бедным служанкам придется здесь все оттирать и убирать, мне стало их даже жаль. Как они справлялись с постоянными перепадами настроениями Макса? У меня бы терпения не хватило жить в таком стрессе, и улыбаться этому напыщенному бессмертному-проклятому. Я хоть сопротивляться могла периодически и усыплять мужчину, а вот прислуга себе такой роскоши позволить не могла.

Осматриваясь в помещении, я заметила на столе кипу разбросанных бумаг с какими-то чертежами и заметками.

Взяв первое, что лежала сверху, начала читать содержимое и немедленно отложила пергамент. Просто там было написано как правильно расчленить жабу, в деталях и со схематическим описание каждого шага.

— Чем он тут в свободное время занимается? — риторический вопрос, который остался без ответа, но мне стало чуть легче от его озвучивания. Швырнув бумажку обратно на стол, мой взгляд зацепился за необычные надписи, на древнем языке, если я не ошибалась. А это было маловероятно. — А вот это уже интересно, — на втором взятом мной листке обнаружилось заклинание поиска, которое как я думала было утеряно несколько столетий назад. Причем потерял его сам Макс, когда в очередной раз напился и начал хвастаться тем, что мог отыскать любого, даже Бога.

Кто же знал, что именно это и станет его вторым заданием в списке испытаний для искупления вины и возвращения себе смертного тела.

Боги умели наказывать и с чувством юмора у них явно было все в порядке.

А вот эту бумажку нужно забрать с собой, на случай если Макс потеряет эту необходимую вещь, которая так была нужна самому дамнанту для того, чтобы наконец-то оправдать себя.

Сложив пожелтевший лист вдвое и засунув его в задний карман своей юбки, я с чувством удовлетворения покинула кабинет Макса, предварительно пригласив Сангу в комнату и сказав ей убраться. Девушка как и всегда быстро приступила к своим обязанностям, а я исчезла, возвращаясь в свой дом.

На часах было лишь десять утра, а у меня уже впечатлений на неделю вперед накопилось.

3 глава

Третья глава

Звуки доносились до меня будто из глубокой пещеры — далекие, приглушенные и больше похожие на эхо. Они были навязчивыми, как миллионы комаров, которые жужжали в ночи, не позволяя убить их, раздражая и расшатывая мои нервы. Все кружили и кружили, надоедая и заставляя думать об убийстве, как об обыденной вещи, что происходила от случая к случаю.

А они все продолжали гудеть где-то на затворках моего сознания, разносясь и отскакивая, словно это была изощренная пытка. Ей не было конца, она все длилась и длилась. А мое терпение было далеким от железного. Ох, нет! Пусть я и управляла металлом, но быть металлической статуей у меня никогда не получалось.

— Я не стану терпеть к себе такое пренебрежительное отношение!!! — вопили эльфы, что собрались за длинным, отполированным до блеска столом из черного гранита. Он был тяжелым, мощным и внушал доверие. Он прошел испытание временем, ведь был установлен еще Мэри-Ан, когда она взвалила на себя обязанности главы компании. Гладка, отражающая свет заката крышка стола сейчас также позволяла во всех красках увидеть раскрасневшееся от злобы и недовольства лицо эльфийского богача. Его звали Миэль Юрильмиль, и он был пятым сыном своего любвеобильного отца и одной из многочисленных полукровных эльфиек-наложниц. Миэль всегда трепетно относился к своему внешнему виду, роду и власти, которую имел. Я бы сказала даже слишком трепетно, он отобрал это право у трех своих старших братьев, беспощадно убив и рассеяв их пепел над болотом. — Гномы не получать и миллиметра моих территорий! — новая порция криков и обвинений, которые длились уже несколько часов подряд.

У меня болела голова и я чувствовала, как часто и мощно пульсировала кровь в моих висках, отбивая грубый и нечеткий танец под кожей, будто толпа безумных быков.

Пережав тонкую высокую переносицу указательным и средним пальцами, я мечтала о конце мира, чтобы только прекратить это многочасовое заседание артэков (артэк — очень богатый житель Харога, уважительное обращение к таким представителям мира — артэк-ми).

Я никогда не любила эти заседания, даже когда лишь слышала о них от отца. Они были для меня самой болезненной пыткой, что касалась как ушей, так и глаз. Временами (часто) артэки вели себя хуже плебеев, что дрались за тушу оленя — рвали, метали, использовали магию друг против друга, пытаясь доказать кто же был прав в споре. Кровопролитие для таких встреч было скорее нормой, нежели неожиданным стечением обстоятельств и характеров ненасытных жадин.

— Мы заберем лишь свое, ты, плод извращенного насилия, — не остался в долгу представитель медных гномов, что служили под предводительством Кагта Ше. Он был самым жестоким, но и самым мудрым среди многих артэков.

— Недоросток! — взбешенно закричал Миэль и бросил в Тавна метательный кинжал, что всегда носил собой именно для таких случаев.