Ведьма, к ректору!

— Ты в своём уме, Глинская?! — прошипел он, прожигая меня свирепым взглядом. — Я не сплю со студентками! Тем более, со студентками — ведьмами! Ты для этого меня опоила? Так?!

И, вновь, этот плевок в душу, поднимающий внутри бурю негодования.

— Ну конечно для этого! Как ещё мне, такой незаметной и ничтожной, привлечь внимание такого великолепного, почти недосягаемого со своего-то роста самомнения, мужчины?! Только так! Опаивая! Меня же жутко прикалывает мысль лишиться девственности с тем, кто меня не хочет! Тащусь, прям, от неё! Сидела тут, долгими ночами, думала, как бы провернуть такой манёвр, чтобы затащить в постель самого, мать его, ректора! Знаете, что? Плевать мне на ваше завтрашнее выступление! Плевать на вашу репутацию! Таскайтесь за мной хвостиком хоть до конца ваших дней! Ясно?! Не буду я с вами спасть, чтобы помочь!

— Эльвира… — поражённо произнёс ректор и опустился на кровать, словно лишился всех сил. — Я не… Я не понимаю… Ты должна переспать со мной, чтобы расколдовать? Так, что ли? Ты уверена, что нет другого способа?

— Теперь, да, — язвительно бросила я. — Мне нужны силы, а силы ведьма — ха-ха — может получить только через постель.

— С ума сойти… — спрятал он лицо в ладонях. — Ты ещё и девственница… Уму не постижимо…

— Угу, та самая девственница, на которую вы бы и не посмотрели, будь всё нормально. А тут придётся с ней переспать, чтобы вернуть себе себя. Какая ирония, да, Родион Витальевич? Плохая, плохая ведьма.

— Хватит язвить, Эльвира. Я не хотел тебя обидеть. Просто это всё в голове не укладывается. Пойми меня тоже.

— Я-то, как раз, понимаю, — вздохнула я, более-менее успокоившись и села рядом с ним. — Тяжело вам. Мне вы хоть нравитесь. Ну то есть, — тут же оговорилась я, — так же, как и любой другой девчонке в институте. Вы, типа, идеал для каждой. И хороши именно тем, что недосягаемы. Ну, по крайней мере, так дело обстоит со мной. А вам… Вам не по собственному желанию придётся переспать с дурнушкой, которую вы по воле злого рока встретили в лесу.

Эн-ректор беззлобно рассмеялся, а затем заглянул мне в глаза:

— Ты не дурнушка, Эля. Не думай так о себе. — Он коснулся тёплой ладонью моей щеки и продолжил шёпотом: — Ты очень добрая. Несмотря на то, что ведьма, — усмехнулся он. Весело ему. — Эн-ректор? Что это значит?

— Нормальный ректор, — усмехнулась я в ответ. — Ви-ректор — влюблённый. Это я так разделила для себя ваше раздвоение личности.

— Вот. Ты ещё и забавная, — хмыкнул он. — Не только умная…

Мы молчали, наверное, минуту, напряжённо всматриваясь в глаза друг друга. И я оказалась слабачкой. Потянулась к нему без задних мыслей и поцеловала. Сама! Эн-ректора! Да я, вообще, без тормозов!

Эпизод седьмой

Он не оттолкнул меня, как я предполагала, а замер на секунду, затем скользнув ладонью на мой затылок и углубляя поцелуй. И вот тут я поплыла… Ощущения были на столько упоительно-сладкими, что казалось будто бы так и нужно. Словно это нормально — целоваться именно с этим мужчиной… Словно я жила лишь для того, чтобы прийти в этот момент. Быть в этой точке здесь и сейчас.

А затем всё изменилось.

Мне не нужно было открывать глаза, чтобы убедиться, что целует меня уже не Эн-ректор, а Ви-ректор. Его дыхание участилось, руки сжали меня сильней, напор увеличился.

Но что уж… Деваться-то всё равно некуда.

Я позволила уложить себя на подушку и улечься ему самому сверху. Его горячие пальцы проникли под верх моей пижамы и сжали кожу на талии, выбивая из меня воздух вместе со стоном.

И я начала ощущать. Ощущать ту самую чувственность, о которой мне сказала бабушка…

Кожа буквально плавилась в тех местах, к которым дотрагивались губы или руки Родиона. Кровь в моих венах бурлила. А в голове пульсировала единственная мысль, испепеляя дотла остальные.

Хочу его…

И я отпустила себя… Наслаждаясь каждым его движением, каждой лаской, каждым звуком…

А когда мы оказались — не представляю как, не спрашивайте — голыми. Он и я. Абсолютно без одежды… Когда его горячая кожа обожгла мою, задыхаясь, я услышала это…

Какой-то призрачный звук в самой голове. Он вроде и звенел и вроде нет. Он волновал и в тоже время успокаивал. Он пел без слов… Он, словно был и его не было… Он звал меня к себе…

Невероятно…

— Любовь моя, ты готова? — прерывисто спросил Ви-ректор, заставив меня открыть глаза и окунуться в его затуманенную страстью синь глаз. А затем туман рассеялся, предоставив слово Эн-ректору: — Я постараюсь быть аккуратным, Эль.

Я затаилась, ожидая боли — я знала, что она должна быть — но, возможно, у ведьм всё наперекосяк.

Да, я задохнулась, закрывая глаза, но от охватившего меня всю наслаждения! Оно, словно наполнило каждую клеточку моей кожи, заставило звенеть каждый мой нерв, щекотало в груди лопающимся мыльными пузырьками и уносило моё сознание ввысь, к силе, что взывала меня, несколько минут назад…

И я принимала её, вбирала в себя, чувствовала её! Каким-то непостижимым образом теперь я знала о ней всё…

И все события этой ночи, вся моя жизнь вдруг обрели смысл.

Я — ведьма!