Ведьма модной индустрии

– Ой, то есть, я хотела сказать, туфли красные будут, и клатч, – выкрутилась я, выходя из ступора.

–Так и рисуй красные туфли и клатч, – не успокаивалась преподша.

Учительница отошла. А Маринка уставилась на меня. Я поделилась идеей возникновения данной коллекции. Подруга кровожадно улыбнулась и одобрила посыл. Настроение поднялось. А вы как хотели. Дизайнеры, они такие.

Второй курс пролетел незаметно, и нам осталось отучиться полгода на третьем, а это госы, диплом, производственная и преддипломная практики. Мы с Маринкой шли, что говорится ноздря в ноздрю, распределение на предприятия шло по баллам. Первыми выбор делали те студенты, у которых было больше баллов, и так пока не останется то, что останется. В общем, троечникам мы не завидовали.

В Липецке год назад открылся Дом моды, и две наши студентки, отработав там год, выскочили замуж за военных и умотали из города по распределению мужей. Поэтому там было сразу две вакансии художников-модельеров. Мы с Маринкой решили рискнуть, и хотя по баллам мы могли выбрать и другие города и предприятия, но возможность жить и работать вместе нас вполне устраивала. Парням нашим еще оставалось учиться два с половиной года, и они в расстроенных чувствах провожали нас в чужой город.

Ольгиного отца перевели в Ленинград, но пока, суть да дело, город переименовали Санкт-Петербургом, а случилось это в 1991 году. И подсуетившись, он помог дочери получить перераспределение в Питер. Взрослая жизнь наступала на пятки, пришлось становиться самостоятельными.

Глава 2 Липецк

Липецк, расскажу немного о своем новом пристанище. Город – современный, расположен на берегах реки Воронеж. В марте мы с Маринкой вышли на наши новые места работы, вдохновленные новыми идеями. На просторах родины веяло свободой слова. Мода 90-х в России была абсолютно уникальным явлением. Названия стилю того времени не придумано до сих пор. Что не мудрено. Это было время, когда «сама мода, как бы, вышла из моды». Я бы назвала этот модный период вульгарным. Кто постарше, помнит желтые лосины и колготки в сеточку, жуть. Ах, да, еще дольчики были. В стране наступил повальный дефицит продуктов, прилавки магазинов были пустые. Чем голоднее становились люди, тем короче дамы шили юбочки. Пресловутому советскому пуританству пришел конец. Улица Тверская в Москве приобрела новый смысл, как и голубой цвет.

Нас поселили в общежитии квартирного типа, в комнате был отдельный туалет, ванная, кухня. Жили мы с Мариной вдвоем. Комната была большая светлая. Мы тут же занялись благоустройством быта. Стены оклеили белыми обоями с тиснением под покраску, старую мебель, выданную нам кастеляншей, мы зашлифовали, загрунтовали, покрасили белой краской и покрыли лаком по дереву. Теперь мы жили в белой-белой комнате, с белой-белой мебелью. Но в таком дизайне обязательно должно быть яркое пятно, поэтому мы выбрали оранжевые занавески, которые невольно притягивали к себе взгляд, на подоконнике красным цветом кустилась герань. Нарисовали и повесили на стену стильный постер со срезом апельсина и капающего из него сока, художники мы или как. Кровати заправили бледно-серыми, с простроченными ромбиками оранжевыми нитками, покрывалами. Жизнь в Липецке нам понравилась, инфраструктура и теплый климат были привлекательными для того, чтобы задержаться тут подольше.

Единственное, что не устраивало, нас лишили творчества. Представьте, что птице подрезали крылья, именно так мы с подругой себя и ощущали. На работе нас заставили перерисовывать модели из западных журналов мод и строить для них лекала. Страна переходила на рыночные отношения, шили то, что, продавалось. Дом моды, из храма эксклюзивной одежды, превратился в фабрику ширпотреба.

– Пойдем на телеграф, переговоры с Питером закажем, – предложила я.

Разговор с Ольгой не обрадовал.

В августе 1991 года случился путч. И хотя Горбачев сохранил свой статус, ситуацию в России это никак не улучшило. В армии был разброд и шатание, денег у страны, содержать многочисленные войска, не хватало. Ольгиного папу сократили. Человек, отдавший родной дивизии всю сознательную жизнь, остался в сорок три года без пенсии в звании подполковника. На заводы было устраиваться бесполезно, предприятия в большинстве своем стояли без заказов, либо там не платили совсем, либо задерживали зарплату. Семью, по сути, кормила Ольга. Ее Дом моды, на удивление, держался на плаву, они заключили договор с американским партнером, и теперь отшивали «фирменную» одежду на своем предприятии, по американским лекалам и с их фурнитурой. Позже Ольга пристроила и маму к себе на работу в цех упаковки. Не имея швейного образования, и ни дня не проработавшая жена военного, стала прикреплять к «якобы импортным» изделиям иностранные лейблы и упаковывать модные шмотки в иностранные пакетики. Понятие “франшиза” в обиход еще не войдет долго.

Сослуживцы Евгения Петровича как-то раз собрались у Ситниковых в воскресенье расслабиться и устроили диспут.

–Из мировой державы, превратили Россию в страну третьего мира, – сетовал подвыпивший полковник Шангин.