Ведьма по ошибке

    Ограду перėмахнула без особых усилий. И бросилась бежать. Вот она, подстава. До меня успели карту украсть. Кто это сделал, сказать сложно, но факт кражи налицо. Доказать, что я ее в глаза не видела, не получится, свои же меня и обвинят в укрывательстве и крысятничестве, а это самое страшное, на что может пойти вор-наемник. Тақих изгоняли, о заказах можно забыть. Свои же меня сдадут страже, значит, в гильдию дорога закрыта. И, к сожалению, не домой, так как понимала: туда мне тоже нельзя. Напарник затеял свою игру, в которой мне места нет.

***

Сидя в кустах, перевела дух. Выскочила и снова побежала, не оглядываясь, но подальше от голосов. Когда дыхание окончательно сбилось – сколько же я бежала? – остановилась. Огляделась. Куда меня занесло? Когда осознала – кровь застыла в моих жилах. Проклятое место. Здесь на протяжении нескольких веков сжигали чернокнижников и ведьм. И сейчас я, кажется, попала как раз на казнь. Что же делать? Назад дороги нет,там меня наверняка ждут. Знают, деваться мне некуда, дорога здесь одна. Обойти или скрыться некуда: с одной стороны непроходимая чащоба, с другой – болота. Выход один: подойти ближе к месту казни, а там попытаться затеряться между инквизиторами и толпой любопытных. Пусть их мало, но может мне повезет.

    Я украдкой придвигалась ближе. Стали различимы голоса. Повеяло жаром. Под ногами раздался хруст. Опустив голову, заметила медальон на тонкой цепочке. От него не ощущалось никакого магического фона. Я смело подняла его и попыталась рассмотреть. Φиолетовый камень в виде капли огранен в причудливую золотую вязь тонкой ювелирнoй работы. Завитушки шли по основанию и на навершии, по самому камню, словно тончайшие нити струились. Красиво и необычно.

    Найденная вещица привлекала , манила. И хотя меня с детства учили, что нельзя подбирать что попало, так как обычно многие вплетают в такие вещицы свои проклятия или собственные беды, чтобы убрать их от себя и передать другому, но сейчас я никак не могла расстаться с медальоном и выбросить его.

    Впереди раздался вскрик. Не думая ни о чем, быстро повесила медальон на шею. На миг мне показалось, что он нагрелся. Но сейчас мне больше занимало действо, разворачивающееся на поляне. Отодвинув ветви, замерла.

    На высоком деревянном помосте стояла привязанная к столбу женщина. Ее красота слепила. Длинные белые волосы развивались на ветру. Зеленые глаза ярко светились. В них не было страха, только насмешка. Несмотря на свое положение, женщина выглядела королeвой над всеми собравшимися. Невольно я прониклась к ней уважением. Ведьма? И что? Не может эта женщина причинить вреда. Да, это снова моя интуиция, но я была в ней просто уверена.

    Едва оторвавшись от разглядывания осужденной, а судя по тому, что ее уже приготовили к казни, мои выводы оказались верны, перевела взгляд на остальных присутствующих. Перед ведьмой, скрестив руки на груди, находился инквизитор. Он зачитывал свиток с указанием вины подсудимой. Я не вслушивалась в его слова. Мое внимание привлекли губы женщины. Она беззвучно что-то шептала. При этом мне показалось, что смотрела она на меня. Я нахмурилась, присмотрелась. Видимо, на моėм лице отразилось сомнение, потому что незнакомка едва заметно кивнула, продолжая пристально смотреть на меня.

    По телу прошел озноб. Стало страшно. За всю свою недолгую жизнь мне никогда не приходилось сталкиваться с ведьмами. Они жили обособленно. А мы, простые горожане столицы Веркандии, славного города Сэйажа, обходили стороной районы ведьм. Даже зелья и настойки я предпочитала всегда покупать через третьих лиц, чем напрямую связываться с этими дамами.

     — Наэза Валтинош, признаешь ли ты свою вину? Желаешь ли облегчить душу перед признанием?

    Голос у инквизитора oказался хорошо поставленным, сразу ясно – он привык повелевать. Но ещё я уловила в нем досаду. Жаль, его лица не удалось разглядеть, он стоял ко мне боком, еще и в длинном балахоне, на голове капюшон, правда натянут он был дo половины, открывая лобную часть и само лицо, для меня так его половину.

     – Вину в чем? В том, что отказала аристократу, затаившему на меня злoбу? Где же ваша хваленая справедливость? Или она распространяется только на богатых? А жертв произвола легко обвиняете в черном колдовстве и сжигаете? Да будет вам известно, я за всю свою семисотлетнюю жизнь ни разу никому не причинила вреда. Моя вина только в том, что не дала себя обесчестить. Но вам этого не понять. Защищайте и дальше ваших аристократов, ваша душа будет мучиться в чистилище.

    Слова женщины на миг поколебали уверенность инквизитора. Но ропот толпы, явившейся на сжигание, сделал свое черное дело. Сначала он затравленно огляделся, но ощутив поддержку распаленной толпы, тут же приосанился и гордо вскинулся. Мужчина дал команду. Несколько молодых людей поднесли факелы к соломе, раскинутой у ног ведьмы.

    Огонь начал разгораться слишком быстро. Я снова оказалась в плену глаз женщины на столбе. По ее губам прочла: