Ведьма полесская

— А мы уж думали, что вас сегодня не буде, — сказал Игнат, ещё крепче обняв свою подружку. — И даже Любаша вас не нашла.

— Да я только к Марыльке и забегала, — уточнила Любаша.

— Да так, дела кое-какие были, — ответил Прохор и с задорным блеском глаз, улыбнулся Марыльке.

А Марылька, взволнованная разговорами о ведьмах, пребывала в странном безмолвии и как-то уж слишком хмурилась. Со стороны можно было даже подумать, будто это её саму уличили в чём-то неблаговидном. Что сейчас было в мыслях Марыльки — никто не мог сказать, а вот понять её теперешнее состояние, конечно, можно. Кому, как не ей пришлось сполна познать трагические последствия ведьмовского колдовства.

— Хорёк, — грубо обратился Василь к самому невзрачному хлопцу, — ну-ка брысь с места! И ты, Лёшка, тоже! Дайте людям сесть!

— Да нехай сидят! — попробовал было вступиться за пареньков Прохор.

— Пущай уже постоят, и так целый вечер портки тут протирали. Хорьку вон расти да расти надобно, а то если будет много сидеть, тогда так и останется: коню — по стремя, козе — по вымя! Гы-гы-гы, — довольно заржал Василь, безмерно обрадованный наконец-то и ему удавшейся остроте, хотя немного и туповатой.

Все тоже смеялись, и один только насупившийся Хорёк почему-то не разделял общего веселья. Да и веселье-то это было каким-то неестественным, ибо смеялись все не столько из-за Василёвой шутки, сколько душа уже просила разрядки. Тяжеловато человеку долгое время быть в напряжении от рассказываемых страшилок. Оно-то хоть и больно интересно, но всё же…

И начался у костра разрастаться оживлённый гомон. Уже и девки начали повизгивать от жадной шалости рук хлопцев. И за этим расслаблением молодёжь забыла о возгласе Марыльки. На время была оставлена и тема Купалья.

Дед Лявон, видя, что его миссия, кажись, уже выполнена, с некоторой неохотой встал и, немного по-стариковски покряхтев, собирался было уже попрощаться с молодёжью.

— Дед, а куда это ты собрался? — первый спохватился Василь.

— Час уже поздний, пора и на боковую. Да и Гарпина там небось уже беспокоится: потянулся старый за молодыми да и пропал.

— А что, дед, давай подберём тебе русалку, гы-гы-гы, Вон их сколько у нас! — опять заржал Василь и задорно кивнул головой в сторону девок.

— Ето вам, молодым, такие русалки надобны, а по мне, старому, уже настоящие русалки скучают, на том свете небось ждут не дождутся, — как всегда, бодро о грустном ответил старик.

— О, дедуля, а чем русалки на Купалье занимаются? — услышав разговор о русалках, опять вернулась к теме Купалья одна из девчат. — Или это сказки всё про русалок?

Лявон потоптался чуть в нерешительности и как-то очень уж серьёзно ответил:

— Да и это не сказки. Где, как не на нашем Полесье, русалкам-то водиться? Вона сколько вокруг воды да болот. Люди тут бывает топятся, а потом в гости на этот свет приходят в образе русалок. Вот оно как.

— Так что, русалки когда-то людьми были? — спросила совсем молоденькая девушка.

— А ты что, не знала? — удивился Игнат «непросвещённости» молоденькой односельчанки.

— Не…

— Дед Лявон, — обратился к старику Василь, — расскажи-ка этой темноте о русалках, да и мы заодно послухаем.

— Ну, так и быть: еще трошки задержусь, — согласился старик, и по его виду было видно, что ему одному и уходить-то не хотелось.

— И еще, дед… ежели надумаешь сейчас идти, то я тебя проведу хотя бы до первых хат. Всё тебе веселее будет.

Вот этого-то и не ожидал старик от задиристого Василя. Он на некоторое время аж растерялся, не зная, что и сказать. Выходит, он плохо знал выросшего на его глазах хлопца. «Что ж, не серчай на деда, что часом недобро чаял о тебе, — с необыкновенной благодарностью подумал Лявон, а вслух сказал лишь:

— Канешне, вдвоем-то веселей… Вон ночка теменью как налилась. И туман…

В поверьях полешуков бытует ещё и такое представление, что в Купальскую ночь просыпаются души усопших, особенно утопленников. Истосковавшись по земной жизни, души превращаются в русалок и при лунном свете с наслаждением купаются в чистой как слеза росе. А чтобы никто из людей не увидел такого чудного явления, они напускают густой туман в местах своих купаний.

Это и ещё много чего другого рассказывал дед Лявон о русалках. А меж тем время уже и в самом деле стало позднее. Тут уж не только ему, а и всем настала пора идти домой. И рассказчик в заключение своих повествований сказал:

— Ну, вот и о русалках всё, что знал, поведал вам. А теперь уж давайте все вместе и по хатам расходиться.

Резонно согласившись, все дружно зашевелились, начали вставать. И вдруг опять раздался голос Марыльки:

— Про русалок, может, всё и так… а вот о ведьмах — выдумки одни.

Молодёжь удивлённо переглядывалась, но спорить с Марылькой и что-то доказывать никто не стал. Ведь о ведьмах все знали в основном со слов других, а вот наяву схлестнуться с колдуньей пришлось только Марылькиной семье. И, видимо, Марылька больше других разузнала о Химе.