Ведьма поневоле

Воевода был крупным и очень шумным мужчиной, изрядно нахватавший лишних кило на своё могучее тело. Как знатному боярину, ему следовало вести себя чинно и с достоинством. Ходить медленно и только в сопровождении слуг, говорить мало, но значимо, в общем, быть образцом величавости, родовитости и всяческих достоинств. Плевать на всё это воевода хотел с высокой колокольни! Он считал, что одна только его стать и грозный взгляд, вкупе с богатыми одеждами, говорит обо всём. Остальное – правила поведения при княжеском дворе. Там, да, там важно ходить с видом человека, который на завтрак ел лимоны, а теперь страдает диареей и потому ходит, словно у него затычка в одном месте, и она вот-вот вылетит.

Здесь – граница. Здесь – опасно. Здесь нельзя медленно ходить, думать, действовать. Здесь даже в озеро надо заходить либо уже голым, либо с оружием – иначе рыбы разденут, а раки, так и на органы разобрать могут, с них станется.

За эти несколько дней Иван Никонович почти оправился. Из серьёзного – сотрясение, пара трещин в рёбрах. Остальное, так, синяки да ссадины. Не сказать, что движения не создавали болевых ощущений, но не тот он был человек, чтобы на месте сидеть, да ещё в такое тревожное время.

Кате, за подвиг с монгольской сотней были торжественно подарены золотые колты с птичками, в красивой деревянной коробочке. Судя по реакции окружающих – украшение дорогое, не для всех и каждого.

После официальных поздравлений и похвал все были отправлены восвояси, а Катю воевода пригласил в соседнюю комнату, с огромным мозаичным окном и небольшим балкончиком, с которого открывался красивый вид на крепость и земли за ней. Сам воевода уселся в кресло с высокой спинкой, усадив Катю на лавочку у стены.

– Ходить вокруг да около не стану. Не люблю я этого. Твоим отношением к делу доволен. Суть понимаешь правильно. Дружине ты по нраву, приняли тебя. Служить будешь при мне. Так надо. Как там дальше всё повернётся я не знаю, не служили у нас ещё ведьмы. В высоких княжеских теремах бывает опаснее чем в поле с мечом. Кроме меня у тебя сейчас защиты нет. Ты понимаешь мои слова?

– Да, понимаю. У меня могут найтись противники. В более высоких кругах.

– Правильно понимаешь. Обязательно найдутся. Жалованье пока так же назначу тебе сам. Жить здесь будешь, мало ли. Варвара!

В комнату вошла молодая статная женщина, не очень смиренного вида. Светло-серые глаза, какие-то словно выцветшие, но не потухшие, спокойные, внимательные, брови птичкой, скулы довольно широкие, подбородок прямой. Не сказать, что вот прям красавица, но эффектная такая не прям красавица. Платье на ней было красивое, с узорами, не в пример Катиному скучному сарафану, на голове повойник с лентой, украшенной несколькими серебряными висюльками и жемчугом.

– Прошу любить и жаловать – Варвара. Можешь считать своей ключницей. Человек она надёжный, проверенный. Нам с тобой самое то. Характер, правда, как у скорпиона по весне, зато ведьм не боится. Сталкивалась с одной. Морковку ей в глаз забила, представляешь? После этого у неё самой с глазами такое вот случилось. Ведьма проклясть успела, да промахнулась. Не удивительно, с одним-то глазом. В общем, будет заниматься всеми твоими делами, не связанными со службой. Руководить домом, так сказать, и все твои нужды удовлетворять.

«Морковку? В глаз? И вот с этим монстром я должна вместе жить?»

– Варвара тебе всё покажет. Иди, обустраивайся. Позже за тобой Стоян зайдёт.

– А зачем он за мной зайдёт?

– За тем, что будешь на военном совете присутствовать. – Иван Никонович развёл руками. – Сам в такое поверить не могу – женщина на военном совете. Только вот без тебя всё верно спланировать вряд ли получится. Всё, свободны!

Катя думала, что ей выделят комнату, но ей выделили чуть не целое крыло. Даже вход был отдельный. К её хоромам вела громадная лестница вдоль стены на второй этаж, от которой начиналась длинная галерея в одну сторону и вход к ней в другую. Внутри их с Варварой ждали ещё две девушки. Лана – совсем молоденькая девчонка с беспокойными глазами и Дарина, чуть постарше.

«Офигеть! У меня собственные слуги будут? Крутотень. Принцесса прям».

Представив девушек, Варвара ушла «готовить платье», а девушки потащили Катю в персональную ванную, отмывать от дорожной пыли. Возражения вроде «я сама помоюсь» они, мило улыбаясь, пропускали мимо ушей, натирая Катю словно паркет и поливая тёплой водой.

С одной стороны, её поразила удивительная наглость, с которой с ней обращались, с другой, ласковое обращение. «Снимем сарафанчик», «потрём спинку Екатерине Андреевне», «пяточки», «осторожно, водичка». При этом малявки умудрялись беспощадно телепать Катю в кадушке. Она чувствовала себя ребёнком, которого купают родители и от этого было очень неудобно. «Может не надо мне никаких слуг, а?»