Ведьма: Рожденная заново (часть 2)

Мать присела передо мной на корточки и стала поправлять немного съехавший бант.

– Я горжусь тобой, Риночка, – сказала она, смахивая слезу, – ты дала своему отцу шанс начать все сначала. Эта школа – билет в новую жизнь, без бедности и лишений.

– Мама, – сказала я, с трудом понимая, что все это значит, – а когда вы заберете меня домой?

Вцепилась в ее руку и не хотела отпускать. Сзади подошел тот самый седой мужчина и аккуратно вытащил маленькую ладонь из рук матери.

– Рина, пора идти. Комната готова, скоро будет линейка, ты должна успеть привести себя в порядок.

Он мне не нравится. Попыталась вырвать руку, но хватка этого человека была слишком крепкой.

– Мама! Не уходи! – кричала я, когда родители с улыбками махали мне на прощание, – заберите меня! Я хочу домой!

Начала задыхаться и резко распахнула глаза. В комнате, погруженной в объятья ночи, потихоньку тикали настенные часы, а снаружи что-то шептал осенний ветер. Окно было приоткрыто сверху, полупрозрачные шторы из бежевой органзы вяло покачивались в такт порывам прохладного воздуха. От кошмара не осталось и следа, взгляд упал на идеальный белый потолок, украшенный аккуратной небольшой лампой. В этом месте ощущалась лишь безмятежность и спокойствие. Попытавшись пошевелить пальцами правой руки, с ужасом поняла, что не чувствую их. С трудом повернув голову, я увидела капельницу, размеренно вкачивающую прозрачную жидкость в вену. От неприятного зрелища накатила тошнота.

Ноги чувствовали себя не лучше, чем руки. В попытках пошевелить ступнями, я сморщилась от внезапно накатившей острой боли. Желудок выплясывал, выдавая такие па, что тошнота то стремительно подступала, то давала передышку. Спустя полчаса безуспешных попыток хотя бы сжать руку в кулак, обессиленно выдохнула. В этой дорого обставленной комнате витал приятный аромат, слегка подпорченный запахом медикаментов.

Едва заметная тень отделилась от заигрывающих друг с другом полупрозрачных штор. У изножья кровати стояла девушка, которую я уже где-то видела. Точно! В памяти со скрипом всплывали воспоминания о первом визите в «Венефику». Это же помощница Каина Вуда! Кажется, он звал ее Ева. Даже странно, я слишком хорошо ее запомнила. В попытках произнести хоть слово, лишь беспомощно шевелила губами. Все тело периодически пронзала острая боль, заставляя тихо стонать, а горло словно покрылось сотнями шипов, не позволяя даже сглотнуть.

– Профессор, – послышался холодный голос, – она очнулась.

Ева слегка задержалась, глядя на меня взглядом, полным презрения, после чего быстро вышла. Что это было? Она словно хотела что-то сказать, но в последний момент плотно сжала губы и промолчала. Странная девушка, которая сильно напоминала мне Александра. Враждебность в воздухе почувствовал бы даже мертвый. От мыслей голова шла кругом, они накатывали резкими волнами, разрывая сознание на части. Отец учил, что даже в самой сложной и безвыходной ситуации первым делом необходимо расставить мысли по местам.

Ночной ветерок приятно обдувал вспотевшее лицо. В комнату вошел невысокий пожилой человек. Он пощелкал пальцами по трубке капельницы, проверил какие-то показатели на небольшом приборе, стоящем на прикроватной тумбочке и взял меня за руку, прощупывая ее с тыльной стороны. В панике я попыталась вырвать ее, но сил не хватило.

– Тсс, – сказал он, – тебе ничего не угрожает. Я просто проверяю пульс.

Губы не слушались, отказываясь выдавать какую-либо членораздельную речь. Как ни пыталась, при малейшем движении внутри все переворачивалось, вызывая страшную тошноту. Стараясь сосредоточиться на воспоминаниях, я прокручивала их в голове, словно слайды. Сначала поехала на похороны, а что потом? Напрягая память, никак не удавалось восстановить всю хронологию событий, они ускользали, словно призраки. Помню сжимающий сердце поцелуй Александра, и девушку, одолжившую платок; помню пытавшуюся меня увести собаку, а дальше – только боль и кошмары.

Судя по тому, что нахожусь в кровати, меня все-таки достали. В голове возник образ: сильный грохот, а следом за ним – удивление и пустота. Я точно жива, но кто мне помог? Александр? Тем временем мужчина измерил температуру, приложил ладонь к моему лбу и покачал головой.

– Тебе лучше не двигаться. Конечно, организм быстро регенерирует, но пока еще слишком слаб.