Ведьма с нашего района (СИ)

- Вера, вы же хотите, чтобы я вас обучала, - негромко сказала она, удерживая дёргающуюся в её руках девушку. - Разве тебе неинтересно, как я буду принимать посетителей? Разве тебе неинтересно увидеть, с чем пришли ко мне люди? Силы-то у тебя, хоть и маленькие и будут расти только в процессе обучения, но есть! И вот тебе практика! Но, сама понимаешь, не буду же я каждому посетителю объяснять, с чего бы ты рядом сидишь и внимательно слушаешь нас! А чаепитие - это предлог. Причина, по которой ты допускаешься на личный разговор. Посетитель неправильно поймёт, кто ты, и не станет обращать на тебя внимания. А нам с тобой это и нужно.

И отпрянула от девушки. Та озадаченно посмотрела на неё и вдруг радостно закивала, сообразив наконец всё.

- А я? - обиделся возникший на пороге кухни Пашка.

- Ничего, мы и тебе придумаем предлог, - пообещала Анюта.

А мальчишка внезапно оглядел потолки и засиял:

- А давайте веб-камеру повесим? Можно будет спрятать её в цветы, и тогда…

- А ты по ней разглядишь? - с сомнением спросила Анюта. - Ведь то, с чем приходят сюда, очень тонкое. Вряд ли можно будет рассмотреть таким образом. Главное ведь не то, о чём говорят, а то, что спрятано внутри… А сейчас - Вера, быстро одеваешься. У меня вот-вот придёт первый посетитель.

- А что - звонил? - вместо девушки, кинувшейся в гостевую комнату, удивлённо спросил Пашка.

- Нет. Но я всегда заранее знаю, сколько человек придёт, потому что готовлю для них чай. Посмотри - вот на столе четыре подноса. Сегодня у меня будет четыре визита.

- Ничего не понял, - помотал головой мальчишка.

- Это как гадание, - терпеливо сказала Анюта. - Я думаю, как проведу свой день, и одновременно собираю подносы. Я даже не всегда вижу, как собираю. Интуиция.

Пашка подпрыгнул от раздавшегося звонка, а в кухню, чуть не сбив его с ног, влетела взволнованная Вера, застёгивая последние пуговицы под горло на пёстреньком платье, а затем поднимая тёмные волосы и собирая их заколкой-крабом на затылке. Мальчишка глянул на всех обалдевшими глазами и умчался в гостевую комнату.

- А который поднос брать? - запыхавшись, спросила она, высунувшись вслед Анюте, поспешившей в прихожую.

- С двумя чашками, синими, в белый горошек!

Хлопнула дверь в комнату. И Анюта, слегка улыбаясь, открыла входную дверь, впуская первую посетительницу - пожилую, лет под семьдесят, даму, в строгой чёрной юбке и ярко-синей блузке. Дамой её хотелось в основном называть из-за коротких седых волос, которые были мелко завиты и слегка подкрашены в дымчато-сиреневый цвет. Поздоровавшись, она, прижимая к себе сиреневую же сумочку, последовала за хозяйкой и села на предложенный стул возле гадального столика.

- Хотите чаю? - доброжелательно спросила Анюта.

Гостья замялась, но машинально взглянула на поднос, который уже принесла Вера, и улыбнулась чашкам.

- От моей мамы мне тоже такие достались, - поделилась она. - Люблю такие, в горох - очень уж уютные.

Вера быстро поставила поднос на свободный край столика и, освободив его, тут же ушла из комнаты. Потягивая чай, гостья уже и впрямь не замечала, как девушка вернулась и тихонечко пристроилась в углу дивана. Зато Вере всё было видно: и столик как на ладони, и гостья вполоборота к ней.

- Что у вас случилось? - спросила Анюта.

Гостья не совсем уверенно посмотрела на хозяйку дома. Анюта постаралась не улыбнуться слишком открыто: правильно: в цветастом, легкомысленном по-летнему сарафане ведьма не выглядит опытной и… компетентной. Но гостья всё же доверилась.

- Мужа я похоронила недавно, - вздохнула дама. - И вот каждую ночь он мне снится. И не знаю, что делать-то. Может, я с похоронами что-то не то сделала? Какие-то правила не соблюдала? Или обычаи?

- А почему вы так думаете? О правилах?

- Ну, когда он умер, до похорон не снился, а как прошли они, тут и началось всё.

- А что снится? Как ваш муж приходит к вам? Говорит ли что-нибудь?

- Да я его почти и не вижу во сне. Знаю только, что это он.

Пока дама допивала чай, Анюта взяла карты. Обычные, не таро.

- Попробуйте вспомнить один из снов. Хотя бы впечатление от него. Просто думайте о сне и о муже.

Гостья кивнула и вздохнула. А руки Анюты словно сами по себе пришли в движение, раскладывая отнюдь не привычный цыганский крест, а совсем иной рисунок. Когда карты легли, Анюта внимательно присмотрелась к ним, поправила часть рисунка.

- Что у нас получается… Муж ваш появляется в белой матерчатой фуражке, так?

- Ой, не знаю! - всполошилась дама, но глаза вспыхнули воспоминанием. - Я шила ему такие, когда мы только-только познакомились. Он тогда работал на заводе.

- Поймала… - пробормотала Анюта, быстро перекладывая карты снизу наверх. - Много у него было там друзей, не так ли? Человеком он был лёгким и весёлым, своя компания была на заводе, и до самой смерти лучшие друзья были именно с завода… Кого-нибудь из них вы позвали на похороны мужа?

Дама трясущимися руками поставила чашку на стол, откровенно расстроенная.

- Господи, как же я о них забыла?! И что мне теперь делать?