Ведьма с нашего района (СИ)

Нина пришла через неделю после его развода. И повадилась ходить каждый день. Что особенно раздражало: мать, как опытная шпионка, звонила ей, как только Викентий по старой привычке отзванивался домой с предупреждением, что он вот-вот вернётся. Он приезжал, а в холле его встречала ослепительно накрашенная и одетая Нина с какой-нибудь сумочкой. Эти её сумочки почему-то постоянно вызывали у него плохо скрываемую досаду… Одноклассница тоже успела “сходить” замуж и обрела привычки светской дамы, которые заставляли Викентия с трудом держать маску бесстрастия. В общем и целом - Нина бесила его. Они были абсолютно противоположны во всём. Он - любитель посидеть дома. Она известная тусовщица по ночным клубам. Ему наутро нужна была свежая голова, а он просыпался с гудящей - не от выпивки, потому что сразу предупредил, что пить не собирается. А от усталости. И от всё более подступающего раздражения. Он знал, что оказался отнюдь не светским человеком, но искренне не понимал, зачем нужно такое времяпрепровождение, да ещё в обществе, в котором не о чем поговорить. Светские сплетни его не интересовали, а болтовня впустую злила.

Наличные накопил легко. Не во всех клубах официанты получали чаевые сразу на личную карту. Так что, зная, что идёт в очередной поход по клубам, Викентий перед тем снимал наличку в кассе отцовского банка, благо карта его тогда ещё не была блокирована. Снимал так, чтобы часть оставить себе. “Мои личные чаевые, - криво усмехался он. - За то, что вожу Нину по злачным местам…” В ночных клубах он плёлся за одноклассницей или сидел за столиком, дожидаясь её. И всё чаще вспоминал, как в это время суток, будучи женатым, блаженно сидел в кресле, читая новости экономики, или вовсе лежал в постели с женой, которая помалкивала за своими книжками, не мешая ему вникать в газеты или журналы, которые выписывал банк. Днём он сидел в своём кабинете, выпив таблетку от головной боли, и пытался вчитаться в бумаги.

И однажды он не выдержал… Он забыл позвонить матери, перед тем как вернуться с работы, и дома она встретила его такими упрёками, словно он совершил преступление.

Это он себя так убеждал - забыл. Втайне надеялся: раз мать не успела предупредить Нину - к нему не будут приставать с требованием мотаться впустую по клубам, вызывающим у него лишь головную боль.

- Хватит, - привычно тихо сказал он. - Больше я не буду встречаться с Ниной.

- Да разве ты встречался?! - разгневалась мать. - Ты ходишь с нею и не проявляешь никакой инициативы! Нина - лучшая для тебя жена! Чего ты ждёшь?! Ждёшь, когда тебя к рукам снова приберёт какая-нибудь шваль не нашего круга?!

Смачно произнесённое слово “шваль” странной острой болью отозвалось в душе. Викентий взглянул на мать.

- Ты об Ане?

- Не называй её имени в моём доме! - заявила мать.

Он попытался уйти от разговора, который всё больше и больше начинал действовать на нервы. Однако спустившийся со второго этажа отец присоединился к материнским упрёкам, и через полчаса Викентий, впервые выведенный из себя до крика, хлопнул дверью родительского дома. И уехал из города. За час дороги, остававшийся до города, в который вернулась его бывшая, он съехал на обочину и, успокоившись от монотонной езды, на полном серьёзе размышлял: “Почему мне дана смазливая внешность, в то время как я скучный, необщительный человек? Мне нравится моя работа, а во мне видят прожигателя жизни… Любопытно, знай Нина о внутренней моей сущности, она бы отстала от меня?” И на риторический вопрос был вынужден ответить отрицательно. Нине он вообще неинтересен, как личность. Он ей нужен, как сын банкира, красавчик, с которым приятно прийти в клуб и похвалиться им перед знакомыми, ну и как светский человек, чьи манеры всегда на высоте. За минуты остановки на обочине он осмыслил всё, что было у него, пока Аня была его женой, и вынужден был признать, что она идеальна по всем параметрам. Даже в годы, когда её больше занимала их болезненная дочь, она успевала сделать всё, чтобы ему было комфортно работать и отдыхать. Перед уходом он бросил отцу, что Аня не только примет его обратно, но, позови он её - бывшая приползёт на коленях. Он выкрикнул это в запальчивости, но был уверен в этом факте.

И поразился, когда она, вроде бы уже растаявшая от его приезда, резко отказала ему. Он сообразил, что она живёт одна, но… Странное упрямство впервые в жизни заставило его остаться ближе к Ане, и он, поставив машину на автостоянке, хоть и бесприютно, но сумел выспаться. К кузену он просто не смог бы поехать: тот был на стороне родителей, и отец наверняка предупредил его…

… Сообразив, что за время воспоминаний он ссутулился, Викентий резко выпрямился. Перед ним сидел ещё один человек к директору. Судя по всему, Викентия сегодня уже не примут. Тем не менее, успев освежиться в мужской комнате, он сидел с прямой спиной и размышлял о том, как жёстко изменилась его судьба. А также о том, что он будет делать, когда ему вежливо скажут, что приём на сегодня закончен. Все неудачи запланированы им заранее, но становилось как-то не по себе от череды отказов…