Ведьма с нашего района

Он снова поднялся на локте, кажется уловив насмешку. Посмотрел встревоженно сверху вниз, как будто боясь, что она будет возражать против сказанного.

— Твоя квартира — уже апартаменты. Я чувствую себя здесь… более своим, чем в доме родителей. Если ты, конечно… — он запнулся и снова лёг, перед тем с горечью поморщившись — так сильно, что Анюта заметила.

Но что делать с его мечтами? Она недоумевала, не понимая, в качестве кого он видит себя в квартире прадеда Николая. Он-то разве не соображает, что в первую очередь её интересует именно это? Или он считает, что жить с ней в качестве бывшего — это нормально? Ну, типа, вырвался на свободу? И сможет себе позволить?

Она снова легла на спину. Не хочется думать плохо об этом Викентии, которого она узнала за последние дни. Вдали от родителей он перестал быть… роботом, которого интересует только работа и который лишь по ночам становился таким, каким она его полюбила. Неожиданно отзывчивым и ласковым… Поняв, что слишком долго молчит на его последние слова, Анюта осторожно сказала:

— Давай спать? Тебе вставать рано, не выспишься — будешь носом клевать на работе. Спокойной…

— Анюта…

— Что?

— Выходи за меня замуж.

Она лежала и бессмысленно смотрела в потолок, а потом беззвучно заплакала.

— Я думала… Я думала, ты мне никогда этого не скажешь!

— Но сказал. А ты не ответила.

— Вик, а ты снова… не бросишь меня? Вдруг приедут твои родители, снова скажут — она тебя недостойна?

Он лежал тихо и не двигаясь. Потом заговорил.

— Ты сама сказала — многое обо мне знаешь. Гадала. Родителям я верил всегда и во всём. То, что они со мной и с тобой сделали… Да, я был инфантилен и доверял им больше, чем… надо бы. Думаю, это заканчивается. Я… будто прошёл новый период взросления. До недавнего времени я не понимал, что я собой представляю для родителей. Сейчас на языке вертится только одно слово — марионетка. Отец знал, что я превосходный, как бы это сказать… Делец? Он прочил меня в будущем на своё место. — Викентий говорил медленно, с долгими остановками, будто высказывая вслух то, о чём много раз думал. — Он сделал так, что мой инфантилизм сыграл ему на руку. То есть… Он создал для меня среду, когда я комфортно чувствовал себя лишь на работе. Как человек общественный — я ноль. И я это знаю. Я не очень умею общаться с людьми — ты это тоже знаешь. Анюта, ты единственная, с кем я чувствую себя… уютно. Я могу болтать с тобой о разных вещах, о которых боюсь говорить с другими. А когда приехал сюда и познакомился с твоими подопечными… Потом я часто приезжал к Лёльке… Я сам себе удивился. Мне с ними тоже было комфортно. И я открыл для себя поразительную вещь: я могу быть отличным банкиром повсюду, но только рядом с тобой и твоим окружением я могу быть другим. Не деловым человеком.

Он снова замолчал. Анюта слушала его, затаив дыхание. Он впервые, как она когда-то мечтала, заговорил именно о себе. Пусть деловыми, суховатыми фразами, но заговорил. Пусть и опосредованно, но о своих чувствах. Может, и правда, ничего не потеряно? Может, сейчас он и в самом деле предельно открыт ей?

— А как ты воспримешь, что твоя жена теперь ведьма? — усмехнувшись, не сразу спросила она. — Готов ли ты к такому повороту в судьбе? Ведь ко мне приходят люди — погадать, поговорить о будущем или настоящем. Правда, они будут приходить, пока тебя нет, но ведь ты будешь знать об этом. Скрывать свои занятия ведовством я не собираюсь.

— У меня была неделя на усвоение твоей новой профессии, — улыбнулся он и, нашарив её ладонь, вновь сжал ей пальцы — бережно и ласково. — Ещё немного времени — и я буду воспринимать твою работу как нечто само собой разумеющееся. Вот только…

— Что? — с интересом спросила Анюта. Она постепенно шалела от изумления: он знает, что завтра утром вставать! И этот-то когда-то педантичный Викентий сейчас готов разговаривать с ней, пока не расставит все точки над И!

— Какие у тебя отношения с Валерьяном?

Сначала она лежала, хлопая глазами на потолок. Потом затряслась от хихиканья. Затем резко закрылась одеялом и расхохоталась во весь голос — до слёз!

Он залез к ней под одеяло и обиженно спросил:

— Что я такого сказал?

Тяжело дыша и оттирая слёзы, Анюта выдохнула и призналась:

— Хочешь — я скажу тебе жуткую тайну? Так вот… о Валерьяне я узнала не далее, как сегодня!

— Как это? — шёпотом поразился Викентий.

— А вот так. Я знала про Димана. Это парень из соседнего подъезда. Он попал в аварию и впал почти в кому — не знаю, как это называется в медицинских терминах. Но я уж точно не знала, что в него вселяется призрак. Тот самый Валерьян, к которому ты меня почему-то приревновал. А кстати, почему?

Теперь затихарился Викентий. Он лежал рядом — такой тёплый и горячий, такой родной!.. И дышал, явно подбирая слова помягче.

— Он так по-хозяйски положил руку тебе на плечо. И твоих подопечных так взволновал, что они приехали ко мне, чтобы тебе помочь.