Ведьма самых вредных правил

Я же покорена и очарована его пластикой и скоростью. Этот гигантский кот, несомненно, весит как десяток таких, как я, но скользит настолько ловко и стремительно, словно тень. Он напоминает мне ветер… Неукротимый и свободный.

Восторг взрывается в крови жаждой обладания.

За плавными и пружинистыми движениями лап мне видится ловкий и сильный мужчина. Я смотрю на зверя, преследующего добычу, а представляю наклоняющегося ко мне Рума…

Кто бы раньше сказал мне, что прогулка с барсом наперегонки способна пробудить такое дикое желание.

— Рум!

Требовательный призыв-вскрик срывается с губ. Уши кота дрогнули, подсказывая мне: он услышал. Возможно, не только это, но и шальной стук моего разгоряченного скачкой сердца.

Резко подавшись вправо, гигантский кот меняет направление. Стиснув поводья, я, не думая, устремляюсь следом. Еще несколько нестерпимо долгих минут мы несемся, приближаясь к лесу.

Снежный барс легко уносится вперед. И когда моя кобыла, вихрем пролетев по лесной тропке, замирает возле невесть откуда взявшейся здесь лесной хижины, ее встречает уже обнаженный мужчина. Схватив лошадь за узду, одним рывком выдергивает меня из седла и прижимает к себе.

Наши разгоряченные гонкой сердца бьются одинаково быстро, разгоняя жар желания по крови. Образ грациозного барса все еще стоит перед глазами, когда я жадно шарю по телу Рума руками, стараясь обнять его теснее. Вжаться в его тело.

Ладони оборотня и вовсе, не щадя ткани, рвут на мне одежду. Как-то отстраненно воспринимаю я треск материи. Но моя неистовая ведьминская суть только приветствует его беспощадность. Все вокруг — от дурманящих ароматов леса до ошеломляющего жара мужского тела — заводит меня, понукая предстать перед оборотнем в истинном виде.

Я жажду дикости, яростной страсти, первозданной наготы и абсолютного единства. Что сейчас клокочет в моей крови? Что застилает алым туманом вожделения взгляд? Что заставляет пальцы изгибаться на манер когтей, царапать плечи любовника? Стихия! Первородная сила! Магия!

Сплетясь в объятиях, мы падаем на ковер из мха. О том, что где-то рядом укрытие, жилище — не думаем. Слишком силен голод, распалена желанием страсть. Мы оба словно звери в этот миг.

Животные, живущие инстинктами, отдающиеся своей природе в забытьи охватившего их гона.

Мы неутомимы. Жадны до ласк. Горим в предчувствии теснейшего единения тел.

Его плоть во мне, яростные толчки, рычащие стоны, умопомрачительно чувственное трение — все это существует в мире, где есть только двое. Жизнь вокруг замирает, пока мы, сжимая друг друга в яростных объятиях, катаемся по земле, отдаваясь мощнейшей из стихий — страсти.

Она, как волны прибоя, то накатывает, заставляя нас сходить с ума, набрасываться друг на друга вновь и вновь, то стихает, даря недолгие минуты удовлетворенной расслабленности. Но стоит одному из нас шевельнуться, как вновь из глубин тела поднимается новая волна голода.

Над нами давно сияют звезды, а тела остужает ночная прохлада, когда мы, наконец, отлепляемся друг от друга. Обессиленные, оба лежим на спине, вспоминая, каково это — дышать.

Не знаю, отчего частит сердце Рума, но я сейчас благодарна ночной тьме. Она позволяет мне скрыть ручейки слез, бегущие из уголков глаз. Утаить клокочущие внутри эмоции, от которых переворачивает душу. Как получилось, что этот оборотень стал мне небезразличен? Настолько важен?

Собственные эмоции потрясли меня. Неужели ведьма влюбилась в оборотня? Неужели я допустила подобное?!

Когда Рум поднялся и, подхватив меня на руки, понес в хижину, до которой мы так и не добрались, я невидящим взглядом смотрела в ночное небо и ощущала только тепло его тела.

***

После ночи, навсегда врезавшейся мне в память, я еще долго не могла отойти. В душе росло напряжение, и мне сложно было принять причину этого. Нам, ведьмам, милей всего свобода. Мы жаждем удовольствий, временно привечаем того, кто может их дать. А потом неизменно наступает пресыщение, и мы легко расстаемся с любовниками. Но в случае с Румом со мной происходит что-то странное.

Помимо прочего я начала задумываться о плодах, которые должны принести наши ночные игрища. Ведь оборотень с присущей их расе ответственностью «отдает» мне свой долг, во всем придерживаясь нашего договора. Или это что-то большее?

С одной стороны, если я забеременела, то значит получила то, чего так давно желала. Но в этом случае мне придется уйти от оборотня, покинуть его замок. Или…

А что мне мешает остаться? Чтобы нам жить вместе, совсем не обязательно жениться.

Но ведь рано или поздно оборотень встретит свою пару и тогда… При одной мысли об этом меня начинала душить жажда крови. Нет, Руму нельзя жениться, я разорву его избранницу на клочки. Изведу. Прокляну!

Но и сама я не могу выйти за него. Ведьмы связывают себя узами, лишь испытывая к своему избраннику истинную любовь. Иначе мы лишаемся силы, а ни одна ведьма не пойдет на подобное. Вот если я влюблюсь и окажется, что на мужчину не действует моя магия, тогда — сразу под венец.