Ведьма (Сборник)

Инкрустированный драгоценными камнями робот подкатил свою тележку к столику. На ней было аккуратно сложено двадцать стопок тоненьких книжек — в твердых, превосходно тонированных переплетах зернистой фактуры, отливающей алмазным блеском. Высота каждой стопки равнялась четырем футам, и на этом пьедестале покоилось нечто неправильной формы, драпированное белым шелком.

— Мы — Пишущая Братия! — провозгласила дама властным и пронзительным тоном, подобно императрице, обращающейся к простолюдинам, и посмотрела на Элоизу. — Больше столетия мы сохраняли в нашем избранном кругу традиции истинно художественного творчества в надежде, что когда-нибудь чудовищные машины, поработившие дух нации, будут уничтожены и литературные традиции вернутся к их единственным и верным друзьям — самоотверженным любителям чтения. На протяжении многих лет мы жестоко поносили ваш союз за то, что он способствовал мерзкому замыслу превратить металлических монстров в наших духовных наставников. И теперь мы хотим выразить вам свою признательность за мужество, с которым вы уничтожили словомельницы, тиранившие человечество. Посему я вручаю вам знак нашего уважения. Паркинс!

Сверкающий робот, зримо воплотивший в себе несметные богатства своей хозяйки, сдернул шелковое покрывало, открыв взглядам присутствующих зеркально отполированную золотую статуэтку обнаженного юноши, вонзающего обоюдоострый меч в основание поверженной словомельницы.

— Узрите! — возопила дама. — Это — творение Георгия Снеллигрю, задуманное, отлитое и отполированное в течение одного дня! Основанием для него служит полное собрание литературной продукции Пишущей Братии за последнее столетие. Эти миниатюрные светильники мысли, скрытые в пастельных обложках, покрытых алмазной пылью, хранили пламя литературы в мрачную эпоху машин, отныне и навсегда канувшую в Лету. Вы видите перед собой тысячу семьсот томов наших бессмертных стихотворений!

Как будто специально выбрав этот момент, Сюзетта, виляя бедрами, внесла в зал хрустальный бокал с белой жидкостью, над которым на два фута вздымался язык синего пламени, и поставила его перед Гомером. Затем она на мгновение накрыла бокал серебряным подносом. Пламя тотчас погасло, и вокруг распространилось отвратительное зловоние жженого казеина.

Бойкие бедра Сюзетты вычертили последнюю завитушку, и она громко объявила:

— Пожалуйста, мсье! Ваше огненное молоко самой высокой температуры!

22

Флэксмен и Каллингхэм сидели рядом в своем наспех прибранном кабинете.

Джо Вахтера, подметавшего всю ночь без передышки, отправили спать. Теперь он храпел на раскладушке в мужском туалете, сунув под подушку свой скунсовый пистолет. Там же покоился брикет «Антивонина», предусмотрительно доставленный Зейном Гортом. Зейну и Гаспару, прибывшим на дежурство с восходом солнца, было приказано уложить Джо, а потом проверить противовзломные устройства складов, где хранились бесценные теперь запасы свежесмолотых книг.

Партнеры были одни. Наступил тот блаженный час делового дня, когда неприятности еще не начались.

Однако Флэксмен тут же его испортил.

— Калли, — уныло протянул он, — я знаю, что нам удастся уломать эти серебряные яйца с мозгами, но при мысли об этой затее у меня по коже бегают мурашки!

— Расскажи мне, почему, Флэкси, — вкрадчиво произнес Каллингхэм. — Кажется, я начинаю догадываться.

— Дело в том, что мой дражайший родитель воспитал во мне просто комплекс по отношению к этим яйцевидным мудрецам. Настоящую фобию, да-да, Калли! До сих пор я сам не представлял, как я их боюсь! Видишь ли, Калли, папочка рассматривал опеку над яйцеглавами как священный долг, возложенный на весь род Флэксменов. Мы были в его глазах кем-то вроде наследственных яйцехранителей. Наподобие древних английских родов. Скажем, где-то в глубоком подвале старинного замка спрятана древняя корона первых английских королей, которую охраняет чудовищная жаба. Или не корона, а бессмертный дядюшка, сошедший с ума во времена крестовых походов. Каждое полнолуние он покрывается чешуей и требует крови невинной девушки. Или какая-то помесь короля и дядюшки. В самом глубоком подвале обитает законный английский король, заточенный туда во время крестовых походов, но только он превратился в отвратительную жабу и, когда ему взбредет в голову, требует бочку крови девственниц. Но, как бы то ни было, члены этого рода поклялись охранять и оберегать это сокровище, или монстра, на веки вечные, и когда старшему сыну исполняется тринадцать лет, отец посвящает его в ужасную тайну и обучает куче ритуальных вопросов и ответов вроде: «Что кричит в ночи?» — «То, что Мы храним!» — «Что Мы должны дать Ему?» — «То, что Он пожелает!» — «Чего же Он желает?» — «Крови!» — и так далее. Калли, ты меня понимаешь?

— Вроде понимаю, — осторожно пробормотал тот.