Ведьма Севера

Данжер Селения Бесконечный недосып меня убьет. Выплывать, словно меня вытягивают из-за грани, а не из тяжелых объятий сна стало уже обычным утренним подвигом, который я стоически свершаю, ненавидя при этом весь мир.

Но не сегодня.

Сейчас моё измученное дорогой тельце просыпается медленно, плавясь в неге, а сознание прибывает где-то на границе сна и яви. Потому что сильные руки со страстью и нежностью прижимают к твердому, тренированному телу. Гладя. расслабляя и даря восхитительные ласки. Губы настойчиво и сладко целуют шею, плечи, слегка покусывают за ушко. Я выгибаюсь, словно большая кошка, с радостью, открываясь желанию моего мужчины. И он не заставляет себя ждать.

Просыпаться, занимаясь любовью, пожалуй, лучший из имеющихся в этом мире способов пробуждения!

Когда мы оба выныриваем в реальность, ещё тяжело дыша и дезориентировано рассматривая окружающий мир, словно впервые его, видя, я шепчу, сыто улыбаясь и смотря в серые глаза:

— Запомни, как в следующий раз будешь поднимать меня с постели! Вот так и надо, а не графин с водой на голову, — припомнила я Карсу наше прошлое посещение Данжера. Боже, словно в какой-то чужой жизни, а ведь времени минуло всего ничего…

— Ты всегда была такой соней, рыжая, и так славно злилась, что удержаться было просто невозможно!

— Признайся, в тебе просто до сих пор живет мальчишка, который не успел всласть подергать девочек за косички! Вот ты на мне и отыгрывался, — улыбаюсь я своему другу и любовнику.

— Раскусила, моя проницательная! — он склоняется и шепчет мне на ухо, — Ты даже не представляешь, сколько ещё тайных желаний я хочу исполнить за твой счет, — и его рука скользит вниз к развилке бедер, с явным намерением реализовать уже немедленно что-то из этих самых вожделенных мечтаний.

Я со смехом перехватываю его ладонь и слегка шлепаю по расшалившейся конечности. Карс с демонстративным вздохом убирает руки, чтобы тут же обнять меня покрепче и замереть на миг, словно таким образом получая свою дозу радости. Мне же сейчас просто хорошо и так не хочется разрушать эту идиллию реальностью. Кажется, моему Воздушнику тоже.

Карсиан задумчиво гладит меня по плечу и молчит.

Вот только я вспоминаю о времени и понимаю, что на самих себя у нас его уже почти не осталось.

И начинаю говорить.

Я рассказываю моему стражу все, что знаю: о святилище, об Эзире и о нашем договоре с Лартом. Передаю разговор с отцом, видя, как хмурится мой мужчина. Да, милый, я тоже от всего от этого не восторге, но разве у меня есть выбор? Вот тебе я его хотела предоставить, да только, к моему горю и радости, он тебе оказался не нужен. Ты все решил и теперь рядом.

Как же мне хочется, чтобы так было всегда! Вот только куда подевать проклинаемое мною происхождение и обязательства перед людьми и родами Таарских и Лернов, что с такой легкостью обрекли меня на участь меченой?

Ты бы, наверное, нашел, что мне возразить, но я-то уже знаю: моё будущее просто не может быть светлым и счастливым, а вот для тебя, любовь моя, мне бы не хотелось добавлять страданий. Но ты — это ты! И теперь я знаю, что с Ветром трудно бороться, а от того, что живет в твоей крови просто не скрыться. Не мне.

Мне бы хотелось все это сказать тебе, мой Воздух, но я лишь спрашиваю о другом:

— Карс, у меня осталось только одно «белое пятно» во всей этой истории тщеславия и ошибок под названием «Хроники Севера и его ведьм и магов».

Хотелось бы все же знать, что там все-таки произошло с Сольмскими? Отчего моя мать настолько возненавидела ваш род, что истребила почти всех?

Маг поворачивается ко мне и ложится на бок, подперев голову ладонью, упираясь в постель локтем. Он раздумывает недолго и начинает рассказ.

— Я был, конечно, весьма мал и многого тогда просто не понимал, но позже смог сопоставить то, что я помню со слухами и теми крохами информации, что удалось узнать у тех кто помнил эти времена, — Карс поморщился, ему явно неприятно было вспоминать. — Ну, про то, что Сольмские в древние времена до установления правления ведьм владели Севером, ты уже знаешь. Сольмия была чуть меньше по площади нынешнего государства — восточные области завоеваны были уже Таарскими. А в остальном, власть уникальных по силе магов Воздуха была крепка.