Ведьма старая, ведьма молодая

– Совсем осатанела! Когда ж ты сдохнешь?

– Не раньше тебя, дурака. Пошел прочь!

На крыльцо выбежала Одетт. Вражда между бабушкой и старым Ноэлем началась шестнадцать лет назад, и конца-края не было ей видно. Раньше выходки пьяницы пугали девочку. Теперь он, как любой опустившийся человек, вызывал у нее только презрение.

Клементин подобрала с земли новый камень и предупреждающе занесла руку над головой. Одетт решилась вмешаться:

– В самом деле, шел бы ты отсюда. Схлопочешь ведь почем зря – я лечить не стану!

– Больно надо! Знай свое место, ведьмино отродье…

Тем не менее, пьяница счел разумным ретироваться. Он отступил на безопасное расстояние и оттуда прокричал:

– Старой дуре Клементин

На роду конец один:

На костре тебе гореть,

А Ноэлю – песни петь.

Такие песенки, одну хуже другой, он сочинял на ходу. Деревенские дети использовали их вместо считалочек и не раз бывали пороты за это. Ноэль победоносно потряс руками над головой и зашагал прочь.

– Рифмы у него лучше не становятся, – с грустной улыбкой заметила Одетт.

Клементин в сердцах отшвырнула ненужный камень и вытерла ладони о фартук.

– Пить надо меньше! Идем, дел еще много…

Глава 1

Из Кавайона они выехали после обеда. Декабрьское солнце уже клонилось к закату, когда двое всадников обогнули последний холм и впереди показалось несколько домиков. Лу много рассказывал о своей малой родине, но только сейчас доктор понял, насколько она мала в действительности. Здесь едва ли найдется гостиница или трактир, а заранее расспросить об этом слугу ему не пришло в голову. Разумнее было остаться в городе.

Вслух доктор сказал:

– Зря я согласился на эту авантюру. Кому нужен незнакомец на семейном празднике?

– Да бог с вами! – запротестовал слуга, – Торчать одному в незнакомом городе на Рождество уж точно никуда не годится. Да мать меня из дому выставит, узнай только, что я вас не пригласил, – и правильно сделает! Две спаленки у нас есть, разместимся как-нибудь.

– Но у вашей матери еще трое?

– Двое малыши совсем! Когда я уезжал, Роже едва ходить начал, а маленькая Ивет не могла его от пола оторвать. Кларис вот должна была вырасти, она всего годом меня младше. Может, и замуж уж вышла – кто ее знает. Девчонка бойкая была, хотя и вредная.

– Что ж, будем надеяться, что ваша сестра успела обрести семейное счастье.

Доктор постарался выпрямиться в седле. За полтора месяца в дороге он окреп физически, но до хорошего наездника было еще далеко. Лу, который с усмешкой наблюдал за хозяином, заметил:

– А Одуванчик совсем к вам привыкла. С неделю не лягается и смотрит добрей.

– Не сыпьте мне соль на рану, эта бестия рано или поздно меня прикончит.

Андре понизил голос, будто опасался, что лошадь его услышит. Слуга вместо ответа расхохотался и потрепал по шее Гнедого. Великану с его конем такие муки были неведомы: между ними царила полная гармония. Доктор не без зависти наблюдал за их дружбой.

Лу мечтательно вздохнул:

– Эх, дома сейчас небось дым коромыслом. Мать варит-жарит всякие вкусности… Знаете, как она готовит – пальчики оближешь! Раньше, бывало, к нам полдеревни на ужин собиралось.

– При жизни вашего отца?

– Ну да! После смерти какое веселье, да и на какие шиши. Матушка хотела меня к старому Тибо помощником устроить, да я заартачился. Сказал, в море не пойду, тем паче с ним.

– А что со старым Тибо было не так?

– Так он же отца и прикончил! Не верите? – возмутился слуга, встретив удивленный взгляд Андре, – Мать вот тоже не верила. А он всегда отцу завидовал: у нас-то семья большая да дружная, а у Тибо один сын. Жена-то померла в родах, так и живет один. И Дидье, сын его то есть, гад еще тот. Старик-то, конечно, души в нем не чает, но мне все видно…

– Но почему же вы думаете, что Тибо прикончил вашего отца? Одной зависти недостаточно, чтобы на такое решиться…

Лу нахмурился и некоторое время ехал молча. Немногословность не была характерной чертой слуги, так что Андре с интересом прислушивался к сопению парня. Наконец он начал говорить:

– Я в тот день отца до лодки проводил. Видел, что старик с похмелья не отошел, еле на ногах стоит. Ну куда такому в море – нет же, торопил еще, покрикивал. Штормило тогда еще… К вечеру их нет; мы ночь не спали, мать все молилась. Только наутро ветер стих, да лодка вернулась. Я на мысу стоял, где кладбище – там высоко, обзор хороший… К причалу вся деревня сбежалась: видно ж, что криво идут – неладное случилось. Он еще только к берегу подходил, а уже все ясно: на палубе один человек, не двое. Отца так и не нашли потом. Тибо рассказал, что его волной смыло – поди докажи, что это не так.

– Но ведь такое случается, Лу. Люди гибнут в море и без посторонней помощи.

– Я этому гаду все одно не верю! Что сынок его, что он – одного поля ягоды.

– Значит, вы предпочли покинуть родные края и пойти в услужение?