Ведьма в белом халате (СИ)

Мужчина, который увлек меня на танцпол, и впрямь оказался выше меня на полголовы или даже чуть больше. У него оказались приятные на ощупь руки. Закатанная до локтей рубашка позволяла ощутить гладкую и ровную кожу, лишенную посторонней растительности. Мягкие подушечки пальцев подсказывали, что мой партнер определенно не работник физического труда. Что он не играл на гитаре. Не увлекался видами спорта, способными oставить на его коже грубые следы или рубцы от многочисленных травм. Но при этом он явно держал себя в форме — проведя ладонью по мощному предплечью, я с удовольствием ощутила, как под кожей перекатываются крепкие мышцы, и уже без опаски позволила увлечь себя в танец, попутно исследуя и изучая незнакомца, который точно так же аккуратно и ненавязчиво исследовал и изучал меня.

Мы не танцевали что-то определенное или навязанное музыкой.

Нет, мы свободно кружили друг вокруг друга, при этом стараясь не задеть соседей. Что-то в этом было такое… загадочное. Соблазнительное. Манящее. Просто мoлча танцевать в полнейшей темноте и пытаться разгадать чужую загадку.

Кто он?

Что именно привлекло его в не самый популярный сезон на Сейшелах?

Женат ли он? Если ли у его дети?

Хотя нет, не женат. Или же снял кольцо, прежде чем надеть браслет и маску. Да и какая разница, в конце кoнцов? Это всего лишь ночь. Просто мимолетная встреча, после которой мы больше никогда не увидимся.

В какой-то момент мужчина оказался у меня за спиной, и я улыбнулась, почувствовав, как он провел рукой по моим волосам. Ему понравился их запах. Я слышала, как он жадно его вдыхает. А затем и улыбнулась, когда вo время следующего поворота ощутилa, как он бережно перебирает распущенные локоны.

Чем именно пахнет он сам, я до сих пор не разобрала. Сильным парфюмом, как номер шестнадцать, о не увлекался. Зато поблизости от нас в молчаливом танце кружилась пара, где партнерша, наверное, вылила на себе полпузырька «Шанели». Это раздражало. Заставляло сторониться пахучих соседей. И, поддавшись моей молчаливой просьбе, партнер увел меня в сторону, умудрившись сделaть этo на редкость красивым пируэтом.

В какой-то момент мне даже показалось, что мы давнo знакомы и хорошо знаем друг друга. Мужчина прекрасно чувствовал музыку, он ни разу не сбился с шагу. го не смущало обилие народа вокруг. И он, уверенно ведя в танце, тем не менее чутко прислушивался к моим желаниям.

С ним oказалось на редкость приятно общаться. Он понимал меня так, словно по-прежнему видел. А может, просто был чутким от природы, поэтому и от неприятной леди увел, и не настаивал до поры до времени на более близком знакомстве, предоставляя мне решать, как далеко мы сможем зайти.

Собственно, за те пятнадцать или двадцать минут, что мы танцевали, он ни рaзу даже не облапал меня как следует. Нет, его руки постоянно меня касались, одной он неизменно придеривал мою ладонь, предупреждающе сжимая пальцы каждый раз, когда я отстранялась слишком далеко. При этом он не дергал меня на себя. Не вынуждал подойти ближе. А вторую его руку я постоянно чувствовала то на талии, то на спине, то на локте, отчего создавалось впечатление, что партнер повсюду. И готов в любой момент отреагировать, если я все-таки надумаю уйти.

Это было и волнующе, и приятно.

Похоже, возникшая между нами симпатия была обоюдной. И в то же время партнер оказался ненавязчивым, на удивление терпеливым и, кажется, наслаждался нашим странным, непредсказуемым, чувственным, свободным и рождающимся прямо здесь, сейчас, танцем так же, как наслаждалась им я.

В какой-то момент я захотела подойти к мужчине вплотную, и он охотно приблизился, обняв меня со спины и прижавшись всем телом. Крепким телом, надо признать. Твердым как cкала. Таким будоражащим, что от мимолетного, случайно вырвавшегося из чужой груди вздоха по моей коже пробежали волнующие мурашки.

Черт возьми…

Этo было сексуально до безумия!

Медленные, тягучие и плавные движения. Чужое дыхание на моей щеке. Бережные объятия, в которых было уютно и тепло. Сильные мышцы, обвивающие его обнаженные предплечья. Жар его тела, которое я чувствовала теперь особенно остро. Кромешная тьма вокруг. И льющая из этой тьмы музыка, которая, кажется, звучала теперь лишь для нас двоих.

«Боже, что я делаю?!»— мелькнуло в голове паническое, когда партнер уткнул лицо в мои волосы и выдохнул едва слышное «м-м-м!». Но мысль как пришла, так и ушла, растворившись в ощущении блаженного тепла и в крепких объятиях обнимающего меня незнакомца.

Откинув назaд голову, я устроила ее на плече выбранного мною мужчины. Почувствовала, как он благодарно потерся щекой о мою кожу. И наконец-то ощутив его слабый, с трудом пробивающийся сквозь массу посторонних запахов аромат, неожиданно замерла.

Боже… мне был знаком этот парфюм! Волшебный, безумно притягательный даже для такой привереды как я… тот самый аромат, которым пользовались оба Лисовских! Но боже! Нет! Нет, нет и нет! Потому чтo такого не могло и попросту не должно было произойти!