Ведьма в шоколаде

Первый позыв желудка, который оправился от похмелья, совпал с дверным звонком. Сначала я решила что это Дрэвис Фолкрит. Товар привез или еще ценных указаний отсыпать. Потом мелькнула мысль, что, может, отец пошел на мировую. Но такие идеи я отвергла за несостоятельность.

Однако у порога оказалась совсем незнакомая мне личность. По косвенным опознавательным знакам решила, что портной. Или кожевник? На лице у меня явно отразилось недоумение, потому что мужчина поспешил уточнить:

– Шляпник, госпожа ведьма.

Ну, и что он хотел в ответ? Алхимичка, господин шляпник. Преступница, рецидивистка, ведьма в изгнании, можно сказать.

– Рады приветствовать в нашем дружном, значится-с, коллективе! – просиял шляпник. – Примите маленький знак внимания, госпожа ведьма.

С этими словами он извлек из-за спины новехонькую остроконечную шляпу из черного бархата. Шляпу украшала кокетливая брошка из стразов.

Я смотрела на шляпу, шляпа смотрела на меня, шляпник смотрел… с надеждой.

– Кхм… – выдавила я. – Спасибо, только…

Но едва взяла подарок, мужчина радостно подпрыгнул.

– Вот и славненько! Ваша-то уже износилась, потерлась. Сразу видно, рабочая шляпка. Вы не серчайте, если эта не понравится, будете носить как парадную. Или новую вам сделаем!

– Не надо! – вырвалось у меня. – Хорошая. Спасибо.

Мужчина воровато огляделся и склонился ко мне.

– А можно вас, госпожа ведьма, попросить о…

Дальше следовала непередаваемая игра плохо произносимых звуков.

– О чем? – не поняла я.

– О зелье от сварливости! Жена пилить достала, а вы, говорят, умеете… ну такое…

Ну совсем прекрасно. Я умею делать кучу разных вещей! Светящуюся краску, мягкие кристаллы, текучее дерево, да лак для ногтей, в конце-то концов! А он просит меня о какой-то бурде неясной, которую еще поди да разбери, какая ведьма делает.

Но обижать шляпника как-то не хотелось. Отбивайся потом от склочных коллег и соседей. Настучат Фолкриту, что управляющая подозрительно в лавке долго сидит, и все, Дейзи Гринвильд едет куда-нибудь к северу от Азор-града полоть сосульки.

– Я подумаю, – вышло дипломатично и немного мрачно.

Шляпник так быстро закивал, что уронил очки и, быстро подхватив их, понесся прочь. Я осмотрелась и выругалась сквозь зубы: за сценой половина улицы наблюдала! Пришлось спрятать шляпу и бочком вернуться в лавку, где уже можно было выругаться от души.

– Ну ты сильна-а-а, – протянуло зеркало. – Тебя воспитывали портовые грузчики?

– На выпускном экзамене у наставника был отвратительный почерк, и вместо карманного дракона я вызвала матерщинного, – рассеянно отозвалась я. – Меня приняли за темную ведьму и вручили шляпу. Вот.

Зеркало хмыкнуло.

– Тебе идет.

– И чего делать? Я же не темная ведьма, я алхимик!

– А, ничего не делай. Пусть боятся, меньше будут лезть. Темных ведьм уже не преследуют, а ты и так под наказанием, чего бояться?

– Утешил, – буркнула я. – Как тебя, кстати, зовут? Целый день знакомы.

– Крин, – представилось… представился.

– Очень приятно, Крин. Меня зовут Дейзи, я ведьма и алхимик, а ты кто?

Ответ обескуражил:

– Предпочту иметь свои секреты, Дейзи Гринвильд.

Нет, ну нормально? Я ему все как на духу, можно сказать, самое сокровенное излила! А мне в ответ секреты?

– И откуда ты здесь появился?

– Как откуда? – усмехнулся Крин. – Повесили. Сначала зеркало болталось где-то среди позолоты, бархата и жутких гобеленов, потом в родовом имении Фолкритов. Потом я перестал гармонировать с занавесками, и меня перевесили сюда, а потом лавка закрылась, и я тут висел, пока ты не пришла.

Ага… значит, в зеркале он довольно давно. Причем знает, кто он, и наверняка знает, как в зеркало попал.

– Бедненький, – вздохнула я. – Наверное, ты все же призрак. Умер и попал в зеркало…

– Я. Не. Призрак! – отрезал Крин. – Еще раз назовешь меня этой гадостью, упаду тебе на голову. Эти старинные рамы довольно тяжелые.

Решив не спорить, я начала собираться за едой. Еще не мешало бы прогуляться по городу и посмотреть, где какое сдается жилье. В идеале хотелось бы постоялый двор, чтобы с охраной и едой внизу. Но уж что будет.

Проигнорировав то, что я вообще-то управляющая и должна быть на работе, вышла на улицу. На двери висела записка для Фолкрита, которая гласила, что я ушла за обедом, а там, где указывались часы работы лавки, теперь была приписка о законном часовом перерыве. Я, конечно, преступница, но в стране пока есть законы о труде и отдыхе!

Поскольку я всегда приходила с одной стороны улицы, решила направиться в противоположную. Она расширялась к центру, плавно переходя в небольшую площадь, которая и являлась центром сбора всей молодежи Градда, проведения праздников, концертов и массовых драк. Сейчас там образовался стихийный рынок. Я купила завернутые в тонкий хлеб овощи с соусом и ела на ходу, рассматривая окружающие лавочки, таверны, салоны и мастерские.