Ведьма в свободном полете

— … не подчинились требованию покинуть стены Академии Баланса… Магистру Серениусу предъявлены обвинения в моральном растлении несовершеннолетних магов, использовании запрещенных методик обучения. Его ожидаемо поддержали представители светлых и некоторых темных эльфийских родов, а также такие печально известные своими радикальными взглядами семьи, как Кроффы из Лакардии, Реметы из Бариона и, к удивлению общественности, темные визарды из рода Стариновых. Впрочем, предательство последних как раз неудивительно, поскольку их негативное отношение к прогрессивным тенденциям известно еще со времен противостояния у Морозной горы… Стариновы, — убитым голосом проговорила я.

Я подняла глаза. Вокруг стояли домовики. Вид у них был печальный. Им больше некуда было возвращаться. Да и мне тоже.

Однако все мы поспешили отвлечься на хорошее. Дом преобразился. Домовушки притащили из подвала свои запасы: консервированные овощи, ягоды и фрукты, сушеную рыбу и вяленое мясо. На кухне и в других помещениях закипела работа. Я тоже приняла участие в уборке на втором этаже. Стожок как раз разгребал там мусор с помощью своей магии. Часть обвалившегося потолка выглядела уже не так страшно. Мы какое-то время работали молча, а потом домовик неохотно заговорил:

— Это лишь сегодня Дом нам позволил порядок навести, раньше не давал – начинал лестницы шатать да стенами потрясать. Прости, хозяйка, виноват я, перестраховался.

— Ничего страшного, — сказала я. — Ваш фантом меня здорово развлек. Но кто жил здесь до меня? Колдовка?

— Дева, — коротко сообщил Стожок. — Ее только Моркоша помнит. Она одна из нас не из Академии, а тутошняя.

Я припомнила седую домовушу, самую неторопливую из «команды». Сколько же ей лет, если она выглядит пожилой?

— Под триста, должно быть, — предположил Стожок, — она еще времена помнит, когда всяк дом в округе домовых одаривал, молоком, яйцами, пшеном да хлебом. А потом война началась, сначала деревни пустеть стали. Моркоша без хозяев осталась, вот ведьма-то к себе ее и позвала, в этот дом. Горевала та визарда сильно. Вроде как сослали ее или сама она от кого-то бежала. И вроде как с семьей ее разлучило. Хочешь – спроси сама. Старушка рада будет поболтать да старое припомнить.

— Обязательно поговорю с Моркошей, — пообещала я.

— А как вы открыли гримуар моей мамы? — я, наконец, смогла повторно задать домовому мучающий меня вопрос. — Вы ее знали? Мою маму.

К моему глубочайшему разочарованию Стожок ответил:

— Не знал. Но почувствовал, что владелец гримуара использовал частичку нашей магии, домовушной. Не всякий визард на то способен. Твоя мама, видно, владела домовушным волшебством и смогла запечатать им гримуар.

— Но почему вы мне помогли?

— Так я… — Стожок смущенно почесал в затылке, — подслушивал и подглядывал. Понял, что за дело ты задумала. Подсобил. А остальное гримуар сам все сделал, на нужной странице открылся.

— Понятно, — я вернулась к работе и с ожесточением попыталась отвлечься на нудный домашний труд.

Зато ночь я провела на втором этаже, в небольшой уютной комнате, на кровати, полностью очищенной бытовой магией от пыли и грязи. Домовуши вернулись к себе на чердак. Преображенный уборкой, он превратился в свежее, пахнущее деревом и травами пространство. Спали домовые на самодельных матрасиках на полу и на потолочных балках, объяснив мне, что предпочитают иметь постоянный, близкий контакт с домом.

Следующий день мы тоже планировали провести за уборкой. Но наши планы неожиданно изменились.

… Мы как раз собрались на кухне, чтобы обсудить меню на день, когда в гостиной вдруг засвистело и загрохотало. Все мы устремились туда на шум.

Там один за другим открывались порталы. В них медленно проявлялись очертания человеческих фигур. Я даже пассы строить не стала, понимая, что не смогу противостоять такому количеству людей даже с поддержкой слабенькой оборонительной магии домовых. Если пришли за мной, я проиграла. Однако первым из портала в гостиную высунулся Илья.

— Ада! — закричал он. — Это свои! Помоги! Левый слабый! Я отвлеку погоню!