Ведьма жжёт или отбор для императора (СИ)

Так, сплетни по этому дворцу не бегают, но успевают везде.

— Ничего интересного, — отмахнулась я скрывая свадьбу.

— Ну да, — засмеялась оборотница.

Подавив легкое желание, придушить подругу, пошла по террасе.

— Было что-то занимательное, пока меня не было?

— В целом нет, — вздохнула Кора. — Герман одуплился, я два раза приносила ему настой от похмелья, спасибо Улиссе.

— А ты? — Я посмотрела на нее. — Не стыдно за вчерашнее?

— За что? — Рассмеялась подруга. — Там же не юнцы собрались. Они бюстье не видели? И некрасивых там не висело, все от Мартинс, даже у твоей поварихи.

Вообще да, все носят то, что сшила Кора. Хоть за это не стыдно, там правда все красиво. Кухню что ли навестить, забрать имущество.

В коридорах мелькнул знакомый силуэт. Интересно, он что здесь делает? Он же не придворный.

Я свистнула подружке и прижалась к стенке. Пока не хочу, чтобы он меня обнаружил.

Что же забыл Омер де Гринберг в замке?

Тот неспешно шел по коридору, где работали самые приближенные к Его Величеству.

Эх, во мне погиб шпион. Я помигала глазами оборотнице, что я последую за ним. А она пусть поступает как хочет. Но Кора мне все-таки сестра: изогнула бровки, выдохнула, но взглядом обозначила — пойду с тобой. Вот она, женская дружба. Если надо, она мне и в суде подпоет, что это де Гринберг нас ножом пырнул, даже если мы первые начнем.

Наш преследуемый скрылся в кабинете Милира.

Я медленно дошла до двери дознавателя и прижалась ухом. То же самое сотворила подружка.

— Не рад Вас видеть, — услышала грозный голос Милира.

— Меня не должно это волновать. — а это походу де Гринберг.

— С чем пожаловали?

— Что за слухи о нелепоц смерти участницы? Может стоить посоветовать распустить отбор?

— Вам то какое дело?

— В отборе моя дочь!

— Я прилагаю все усилия к безопасности девушек!

— Плохо прилагаете! Что может значить — выпала из окна по не острожности?

— Может Вам лучше знать, Дес де Гринбер? У Вас же все-таки дочь?

— Может и так, — голос за дверью накалялся, — вам следует лучше слелить за девушками.

— Я принимаю во внимание Ваши слова, потому что Вы отец, — спокойным голос отвечал Милир, — но имейте ввиду, что и за вами я слежу.

— Это больше честь, чем обида, — презрительно вякал де Гринберг, — такой ученый дракон упустил смерть несмышленной десы. Правду говорят, что Вы позволили герцогу умереть?

Вот это да? Что могло случится с Бастианом? В аристократии только два герцога, известный только младший Миртеорон.

— Вы бы услышали, если бы ректор академии нас покинул.

— Не сомневаюсь.

Так, на этой ноте надо откланиваться от двери. Собеседники явно друг другу не нравились и через пару секунд уже может распахнуться дверь.

Мы с Коралиной очень тихо двинулись назад.

Во время. Дверь действительно распахнулась. А если бы мы еще прижимались, нам бы знатно по ушам прилетело.

— Десы де Мартинс и де Риверс, — развел руками обрадованный де Гринберг, — очень рад Вас видеть.

— А мы то как, — скрывая досаду, улыбнулась я.

Ну хоть за подслушиванием не спалились.

А, нет, спалились. По лице дознавателя было видно, что он все знал, позволил, а потом еще и пропомнит. И это поняла не только я, но еще и Кора, которая поджала губы, потом демонстративно зевнула и сообщила:

— Прошу меня простить, но сказывается вчерашнее похме……………вчерашняя усталость, — закончила она чинно, — пойду готовиться ко сну.

Мне в руку вцепился аристократ-воздыхатель.

— А Вы, деса де Риверс, не хотите ли со мной пройтись?

— Можно, — вздохнула я, — только недолго.

— Любая прогулка с Вами кажется не долгой.

Буэ! Меня стошнит от таких речей.

Что за день? Хотя это видимо в награду мне за хорошо проведенный вчерашний вечер.

— Вы кажетесь уставшей, это не от того, что император вывез Вас к побережью?

— А Вы откуда все знаете? — С ехидцей спросила я.

— Трудно было не заметить.

— Да, император немного потерял голову, — я подала плечами, — но нам многое было нужно обсудить, а во дворце с этим трудности, он все-таки монарх.

— Вы так о нем печетесь.

— Я пекусь об отборе, — твердо ответила я.

— Я все также хотел бы просить Вас о срезе Ольнеи с отбора, — перешел в наступление мой собеседник.

Мы шли, долго. Я обдумывала свой ответ. Де Гринберг с любопытством посматривал, но тоже молчал.

— Может Вам показалось, — елейный голосом начала я, — но срезать девушек я не могу. Ольнея — одна из идеальных кандидаток. Если Вы так хотите ее проигрыша, зачем отправили?

— Я не хотел, она сама настояла, — снисходительно отвечал граф. — С одной стороны она правда может стать впечатляющей императрицей, все данные для этого есть.

Я подтвердила.

— Да, все.

— С другой стороны, моя дочь выросла в атмосфере бесконечной любви и баловства, не уверен, что она смирится с наличием гарема.

— Да, — рассеянно сказала я, представляя девушку своей императрицей, и увиденное мне не нравилось, — скорее всего не смирится. Простите, Ваше сиятельство, — я даже поклонилась, — я устала и хотела бы день отдохнуть.

— Конечно, деса де Риверс, я всегда рад услужить такой женщине как Вы. — Он тоже ответил мне поклоном.

На этом мы разошлись.

В своих покоях я ходила из стороны в сторону под храп фамильяра.