Ведьмак

Будто опытный ястреб, коий знает, куда упасть и насмерть клюнуть, так и фельдмаршал Мэнно Коегоорн знал, где удар нанесть. Собрав в кулак железный свои отборные дивизии, копейщиков «Деитвен» и латников «Ард Феаинн», ударил он в стык линии повыше Золотого пруда, туда, где стояли хоругви бруггенские. Бруггенцы геройское сопротивление оказывали, однако послабее показались и оружием, и духом. Не сдержали нильфгаардского напору. Вскачь помчались им на поддержку две бандеры вольной компании под старым кондотьером Адамом Панграттом и Нильфгаард остановили, обильно, однако же, заплатив за это своею кровию. Но стоящим на правом фланге краснолюдам из добровольческой рати страшная угроза окружения глянула в очи, а всему королевскому войску разорванием рядов загрозила.

Ярре погрузил перо в чернильницу. Внучата в глубине сада пискливо кричали, их смех звенел словно стеклянные колокольчики.

Однако же приметил грозящую опасность чуткий навроде журавля Ян Наталис, в миг единый уразумел, что там светит. И не мешкая гонца послал к краснолюдам с приказом полковнику Эльсу…

* * *

При всей своей семнадцатилетней наивности корнет Обри понимал, что добраться до правого крыла, передать приказ и снова вернуться на командирский холм можно самое большее за десять минут. Ни в коем случае не дольше. Конечно, на Чиките, кобыле изящной и быстрой, как лань.

Однако еще прежде, чем он домчался до Золотого пруда, корнет понял, что, во-первых, неизвестно, когда он доберется до правого крыла, и, во-вторых, неизвестно, когда ему удастся вернуться. И еще он понял то, что ему очень даже пригодится резвость Чикиты.

На поле, к западу от Золотого пруда, кипел бой. Черные секлись с бруггенской конницей, защищающей боевые порядки пехоты. На глазах у корнета из скопища людей и коней внезапно, словно искры, словно осколки разбитого витража, выпали и беспорядочно рванулись к речке Хотле фигурки в зеленых, желтых и красных плащах. За ними черной рекой разливалась поводь нильфгаардцев.

Обри резко осадил кобылу, рванул поводья, готовый развернуться и бежать, сойти с дороги беглецов и преследователей. Однако чувство долга взяло верх. Корнет прильнул к конской шее и пошел головокружительным галопом.

Вокруг стояли крик и рев, мелькали, как в калейдоскопе, фигурки, сверкали мечи, неслись звон и грохот. Некоторые припертые к пруду бруггенцы отчаянно сопротивлялись, сбившись в кучу вокруг знамени с якорным крестом. На поле Черные добивали рассеянную, лишенную поддержки пехоту.

Неожиданно все заслонил черный плащ со знаком серебряного солнца.

– Evgyr, nordling!

Обри крикнул, поднятая криком Чикита сделала прямо-таки олений прыжок, спасая ему жизнь и вынося за пределы досягаемости нильфгаардского меча. Над головой засвистели стрелы, завыли болты, в глазах снова замелькали разноцветные фигурки.

«Где я? Где свои? Где враг?»

– Evgur, morv, nordling!

Грохот, стук, ржание лошадей, крик.

– Стой, молокосос! Не туда!

Женский голос. Женщина на вороном жеребце, в доспехах, волосы развеваются, лицо забрызгано кровью. Рядом – конники в латах.

– Ты кто? – Женщина размазала кровь рукой, в которой держала меч.

– Корнет Обри… Флигель-адъютант коннетабля Наталиса… С приказом полковникам Пангратту и Эльсу…

– Тебе не добраться туда, где дерется «Адью». Давай к краснолюдам. Я – Джулия Абатемарко… Вперед, черт побери! Нас окружают! Галопом!

Он не успел возразить. Да и смысла не было.

Через две-три минуты сумасшедшего галопа из пыли возникла масса пехоты, квадрат, наподобие черепахи прикрытый панцирем из деревянных щитов и на манер подушечки для иголок ощетинившийся копьями. Над квадратом развевалось большое золотое знамя со скрещенными молотами, а рядом с ним торчал шест с конскими хвостами и человеческими черепами.

На квадрат, наскакивая и тут же отбегая, словно псы, рвущиеся укусить размахивающего палкой деда, бросались нильфгаардцы. Дивизию «Ард Феаинн» из-за огромных солнц на их плащах невозможно было перепутать ни с какой другой.

– Бей, вольная компания! – крикнула женщина, закрутив мечом мельницу. – Отработаем дукаты!