Ведьмак двадцать третьего века

– Дык ты, – вздохнул Олег, раздумывая о том, не получится ли у него на ходу почитать прихваченную в дорогу книжку о строении энергетических каналов человека. Стезя мага-медика с каждым днем привлекала его все больше и больше. Даже если оставить в стороне мечты об исправлении полученных предыдущим хозяином тела увечий, у подобной специализации все равно оставалось много плюсов. С ней на войне даже в составе штурмового подразделения нельзя было попасть в первые ряды, поскольку все раненые закономерно отставали от основной массы солдат. В мирной жизни целители тоже голодали редко, ведь склонности людей болеть по куче самых разных поводов не могла исправить даже магия. Правда, считалось, будто изучение просто громадного количества теории делает данное направление развития для молодого мага одним из самых сложных… Однако привыкший к обильному количеству информации разум землянина успешно проглатывал за пару-тройку ночей такие тома, на освоение которых у большинства ведьмаков ушло бы не меньше месяца. – Полный дык! И это, боюсь, не лечится. Стойте! Там в кустах что-то есть!

– Волк. Облезлый, тощий и старый. – Полозьев даже не посмотрел в ту сторону, куда указывал его товарищ по команде. – Крадется за нами уже полчаса. Надеется, видимо, что мы устроим привал и оставим после себя объедки.

– Или, дык это, ждет отставшего. – В отличие от сибиряка, Святослав выхватил револьвер, и теперь его дуло рыскало из стороны в сторону, выискивая цель. – Ты чего сразу-то не сказал, коли видел серого? Валить их надо, где заметишь! Сколько они у нас народу в деревне позагрызали – не сосчитать!

– Всех не изведешь, как ни старайся, – пожал плечами толстяк, явно даже не способный предположить эффекта, оказываемого на живую природу по-настоящему развитой промышленностью. – Да и потом, вряд ли кому-то, кроме ребенка, может быть опасен этот старый падальщик… Эм… А может, и может. Эта зверюга явно понимает человеческую речь. Только мы о ней заговорили, как она отстала!

– Оборотень! – Глаза Александра расширились донельзя, и тут же в одной руке воришки оказался револьвер, а в другой меч. – Спаси и помилуй мя, Господи! Это ж надо, на первом же деле так нарваться! Ну все, теперь полным составом тут в землю ляжем!

– Отставить панику и вопли, – буркнул Свиридов. – Зверь просто почуял нежить, к логову которой мы наконец вышли. И потом, не каждый оборотень кровожаден и безумен, есть и те, в ком человек подчиняет себе зверя. Некоторые из них даже становились в прошлом князьями, сумев за счет своей силы выбиться наверх. Да и потом, вас, четырех охламонов, ко мне и прикрепили не только для обучения, но и на случай подобных неожиданностей. Четыре револьвера, из которых делается по шесть выстрелов, это два с половиной десятка пуль. Даже если треть пройдет мимо цели, оставшегося хватит, чтобы нафаршировать свинцом до полной недееспособности подавляющее большинство противников.

– Ну да, аргумент, – согласился с ним толстяк, неторопливо доставая из ножен шпагу. – Против такого только если мамонт-лич поспорит.

– А у вас в Сибири они есть? – осторожно уточнил Олег, попытавшись представить себе эту картину. Получалось, по правде говоря, не очень.

– У нас все есть, – солидно кивнул Стефан. А потом, подумав, добавил: – Хотя значительной части этого всего лучше бы вообще никогда не было. Знаешь, для многих старожилов нет более худшего кошмара, чем мамонт-лич с человеческим лицом.

– Значит, так, охламоны. Достаете те пули, которые я одобрил. Заряжаете руны на них энергией. Меняете обычные боеприпасы на особые. – Свиридов взялся не за револьвер или меч, а за инструмент, который до того при своих воспитанниках никогда не использовал: магический посох. – Сейчас я выйду чуть вперед и начну заливать пламенем ту щель, откуда несет дохлятиной. Ваша задача меня прикрывать на тот случай, если какая-то тварь прорвется сквозь магический огонь. И хотя я ношу сферический щит, упаси вас все высшие силы этого мира вогнать мне в спину хоть один заряд. Порву как тролль плененную эльфийку.

– А это дык кто? – на всякий случай уточнил Святослав, споро выполняя указанные действия.

– Нелюдь заграничная, телом хрупкая, шибко смазливая и поголовно колдующая. Главным образом в Британии проживает, так как одна из их правительниц давно подохшего английского короля Артура под венец затащить смогла, – пояснил ему Стефан, который мог возиться с зачарованным огнестрельным оружием, похоже, на одной лишь мышечной памяти. – Людоловами такие красотки ценятся чуть не на свой вес в серебре. От полного истребления это племя спасается лишь тем, что живет долго и к правителям людским непрерывно всеми способами подлизывается.