Ведьмак из Большого Киева. Родина безразличия

Трицикл подкатил к шлагбауму, который отделял фестиваль от остального мира. На небольшой асфальтовой площадке скопилось десятка два мотоциклов с мотоциклистами, а за шлагбаумом их были уже сотни – и показушно байкерские, и модерновые спортивные, и видавшие виды местные старички, и смешные, но привлекательно выглядящие обтекаемые мопедики из Большого Токио, и несуразного вида самоделки, и еще жизнь знает какие двухколесные диковины. Попадались и трех-, и даже четырехколесные монстры, да и просто автомобилей тоже хватало. Все это как попало разместилось под деревьями, и прямо тут же – посреди палаток, кустов и торговых точек у дороги – бродили, бухали и братались байкеры, тоже видом от максимально свирепого до вполне обыкновенного киевского уличного. Гомон стоял – хоть уши затыкай.

Геральт поморщился. Редко ему приходилось бывать среди такого количества живых и в таком шуме-гаме-тарараме.

Трамп тем временем разогнал очередь перед шлагбаумом и протиснул трицикл к самой полосатой перекладине, которая тут же поднялась. Они прибыли.

– Слезай, умник, приехали! – пробурчал Трамп.

Неизвестно почему, но он определенно испытывал к ведьмаку сильную антипатию и не считал нужным этого скрывать.

Геральт подхватил рюкзачок и сошел на дорогу. Гастон, оставивший свой мотоцикл на попечение третьего спутника по имени Шершавый, тотчас поймал Геральта за рукав:

– Пойдем, поселишься.

Перед штабным домиком толпа была еще плотнее, чем перед въездом, но Гастон умело лавировал в толпе, словно лосось на перекатах.

– Здоро́во, Муня. Посели по служебному, – велел он измотанному и явно невыспавшемуся толстяку в джинсе.

Толстяк поднял взгляд от бумажек, глянул на Гастона, потом – долго и внимательно – на Геральта.

– Это кто? Рыбинспектор? – пробурчал Муня.

– Нет, ведьмак.

– Ведьма-ак? – Муня понимающе хмыкнул. – И куда его?

– Да к машиноловам, наверное, – предложил Гастон.

– И то верно! – кивнул толстяк и запустил лапу в коробку с картонными карточками. – Во! В двести сороковой, там как раз одна койка свободна.

Он что-то написал на карточке и вернул ее в коробку.

«Каменный век, – подумал Геральт, глядя на все это. – Не могли приручить простенькую базу и ноутбук? И не сидеть с картонками?»

– Держи, – Муня выложил на стол примитивный мобильник, умевший только звонить да сообщения пересылать. – Не выключать, не терять, на звонки отвечать моментально. Батарея заряжена, на три дня стопудово хватит. Ключ от номера – у соседа, сам его отловишь.

– Как его хоть зовут-то, соседа? – вздохнул Геральт, готовый к любым невзгодам мероприятия на тысячи душ.

– Сход Развалыч, кобольд, – буркнул Муня. – Гастон, покажи еще, где кормят, и пусть гуляет.

– Сход Развалыч? – удивленно и обрадованно переспросил Геральт.

– А чего? Кореш, что ли? – поинтересовался толстяк.

– Вроде того, – Геральт решил не вдаваться в подробности. – Знакомый.

– Вот видишь, как тебя удачно поселили! – Муня осклабился, а секундой позже переключил внимание на очередного гостя, на этот раз – простого байкера, приехавшего пофестивалиться.

– Идем, – Гастон вновь потянул ведьмака за рукав. – Покажу, где оргкомитет кормят.

Оргкомитет кормился за пошарпанным одноэтажным корпусом, около циклопической полевой кухни. Отчетливо пахло гречневой кашей и тушенкой. Геральт против воли улыбнулся во все лицо. А тут еще за дальним столом обнаружилась почти вся команда Вольво – эльфы Иланд и Вахмистр; карпатские гномы Бюскермолен с Роелофсеном; орковирг Михай; полувирг Зеппелин; хольфинги Мина с Беленьким; черный орк Вася со странной кличкой «Секс», которой, правда, уже лет сорок мало кто пользовался; по мнению Геральта, лучший водила Большого Киева орк Тип-Топыч; половинчик Трыня и трое людей, из которых Геральт узнал только одного – шофера Рудика.

Сход Развалыч тоже был тут, сидел, сверкая довольной красной физиономией, между гномами и Васей. Вася как раз наливал ему очередной стакан какого-то местного горлодера, до которого вся команда Вольво исстари была очень охоча.

– Шахнуш тодд! – воскликнул здоровяк Зеппелин. – Вы только поглядите, кто пожаловал!

Михай молча добыл откуда-то неизменный граненый стакан (команда Вольво не признавала одноразовую посуду) и передал в ту часть стола, где было посвободнее. Хольфинги и люди как раз потеснились, освобождая место Геральту.

– Геральт! – оживился и Сход Развалыч, самый тут ветеранистый живой (после эльфов, разумеется).

– Здоро́во, ловцы! – Геральт слегка поклонился, прежде чем сесть, потому что пожать всем руки заняло бы несколько минут, не меньше. – Сход Развалыч, между прочим, меня с вами поселили!

– Ну и славно, – отозвался тот. – Садись давай, налито!

Геральт сел. Чокнулся, выпил. Закусил чем-то копченым.

– Захожу я ему, значит, под левый борт, – продолжал дежурную байку Бюскермолен, – а там, не поверите, бойница и ствол торчит калибра эдак двенадцатого!

– У-у-у! – дружно оценили слушатели.