Ведьмин час

Припав к земле, она уклонилась от удара тени, выхватила из кармана последнюю банку Рославы и швырнула ее на землю. В яркой вспышке света двойник задрожал, а потом рассыпался тысячей черных искр.

– Нет! – взвыл Свят.

Варна чудом успела заблокировать удар, он оказался настолько сильным, что ее отбросило назад. Метнувшись к ней, Свят схватил ее за шею и приподнял, свет его глаз напоминал Святое пламя, но не было в нем ничего божественного – только ярость и боль. Варна вцепилась в его волосы, выронила меч и свободной рукой расцарапала лицо, надавила на глаз – Свят заорал, отбросил ее в сторону и прижал ладонь к лицу.

– Отец наш Небесный, – Варна вытащила из-за пояса кинжал, – дай мне сил, дай мне…

– Неужели ты собираешься использовать Его силу против Светозарного?! – По щекам Свята текла кровь.

– …воли, пусть рука моя не знает промаха, пусть сердце не знает жалости…

Свет не откликнулся. Слова так и остались словами, Господь отвернулся, не желая смотреть, как его дети убивают друг друга.

Свят воспользовался ее замешательством, бросился вперед, плечом вышиб воздух из груди и повалил Варну на землю. Судорожно сжав кинжал, она со всей силы врезала противнику в висок рукоятью, но промахнулась – удар пришелся в бровь, из раны потекла кровь, заливая ему глаза. Он завалился на бок, пытаясь проморгаться. Варна вывернулась из-под него, толкнула ногой и поползла за мечом, все еще валяющимся в траве. Свят схватил ее за сапог и потащил назад.

Перед ней возникла тень – черный клинок просвистел в опасной близости от ее пальцев, тянущихся к рукояти.

– Нет!

Хватка Свята ослабла, Варна перевернулась на спину, уклонилась от удара твари и сумела встать на ноги. Шатаясь, Свят тоже поднялся. Он вытянул руку вперед, призывая двойника успокоиться.

– Хватит!

Нехотя тень подчинилась – опустила оружие, задрожала и исчезла, слившись с ночным мраком.

– Да что ты такое?! – не выдержала Варна.

– Если бы я знал!

В его голосе сквозило неподдельное отчаяние. Свят больше не пытался напасть, стоял поодаль, не приближался. Его рубаха была порвана на груди, лицо залито кровью. Варна не ощущала ни капли жалости.

– Как ты убедил Светозарных, что мы ни при чем?

– Я не знаю.

– Лжешь. Зачем ты заставил Дария пойти к Рославе?

– Я заставил? – Он отшатнулся. – Ты в своем уме?!

– Не строй из себя святого! Твои слова влияют на людей, тебе все верят, а ты пользуешься этим! Это колдовство?!

– Сознательно я ничего не делал! – рявкнул он.

– Ты постоянно врешь! – Она подобрала меч. – Клянусь Богом, если я узнаю, что это из-за тебя Дарий пошел в лес той ночью…

– То что? – Одним большим шагом он приблизился к ней. – Что ты сделаешь, Варна?

– Я убью тебя.

– Не посмеешь.

– Ты все еще в этом сомневаешься?! – Она подняла оружие. – Можем закончить все прямо сейчас!

– Почему ты всегда выбирала его? – Свят сплюнул кровь. – У вас нет ничего общего, он – церковная мышь, слабый…

– При чем тут… О нет. Нет! – Она попятилась, вытянула руку, чтобы он и не думал приближаться. – Если ты хотя бы на мгновение забывался и думал, что можешь заменить мне его, то ошибался.

– Но пришла ты ко мне.

– Тебе ли не знать, что лечь можно с кем угодно.

Красивое лицо исказила гримаса отвращения. Теперь Свят пугал ее еще больше – она привыкла видеть его злым, холодным, самоуверенным, но всегда неуязвимым. Всего несколько раз он позволял себе показать боль. Чаще всего в эти моменты Гореслав требовал призвать тень, а Свят, тогда еще совсем мальчик, умолял Светозарного не заставлять его делать это.

– Я был «кем угодно»? – наконец спросил он.

– А я не была? – насмешливо осведомилась она. – Мы оба получили то…

– Не была.

– Что за чушь ты несешь. Всю жизнь мы только и делали, что собачились, дрались и доводили друг друга до изнеможения на площадке. Ты не мог…

– Все это и было моей жизнью. В ней не было ничего больше, только занятия и ты.

– Глупости, – она отмахнулась, не желая слушать его.

Он ничего не ответил, полез в карман, достал что-то и швырнул ей. Варна присела на корточки и подобрала крест. Свят ушел.

Вот как. Его помощь – это были знаки привязанности, которые она не замечала из-за юности и собственной влюбленности, сделавшей ее совершенно глухой ко всему вокруг. Молчаливый, угрюмый мальчишка тянулся к ней, а она не видела этого, не замечала его, а потом использовала, после чего снова выбрала Дария. Боже.

– Детские обиды, – пробормотала Варна, надевая крест.

До постоялого двора она добралась быстро, несмотря на хромоту. В комнате с выбитыми ставнями не горела свеча – наверное, Свят так и не вернулся. Может, он найдет успокоение в руках Светозарной, которая впустит измотанного воина в свою постель, чтобы облегчить его душевные муки. Очень по-сестрински, аминь.

Дарий стоял на том же месте, где она его оставила. Он был так зол, что даже не обратил внимания на ее состояние – сразу вышел вон, хлопнув дверью. Вскоре, однако, вернулся – с ведром воды и полотенцем.

– Раздевайся, – холодно сказал друг.

Она не спорила, сняла одежду, превозмогая боль. На груди расцветали синяки, лицо саднило, на горле остались отпечатки чужих пальцев.