Ведьмин камень

– Да на здоровье! Нальешь ей кофе, а когда она отвернется, бросишь в чашку две таблетки. Уснет она довольно быстро, обещаю. Абрикоса, думаю, надо позвать заранее. Мы с ним будем сидеть в комнате Ярославы. Когда красавица уснет...

– Может, дать ей таблеточек побольше? Пусть красавица уснет вечным сном...

– Зачем? Она никого не убивала. Не стоит превышать пределы необходимой самомести. Итак, как только Эвелина начнет засыпать, ты спустишься с ней во двор и сядешь в свою машину. Когда она уснет окончательно, мы с Абрикосом тоже сядем с вами, и все вместе мы поедем... Ну потом я скажу, куда. Можно даже дать твоему дружку хлебнуть немного водки без закуски. Это на случай, если нас остановят и начнут докапываться: кто мы, куда едем... Компания друзей! Выпили, хорошо посидели. А девушка не рассчитала норму и захмелела. Везем вот домой, к маме с папой.

– Здорово придумано! И куда мы ее?

– К одному человеку, любителю женского пола. У него сауна и массажный салон в центре города, но это официально. А для особо одаренных деньгами клиентов – бордель в этих заведениях. Конечно, там можно и просто помыться, как меня уверяют некоторые... Есть парная, даже небольшой бассейн и бар, но есть и отдельные номера с массажистками. Вот думаю туда и продать твою Эвелину...

– Полина, я просил не называть ее моей!

– Хорошо. Ну и как тебе такой расклад?

– Пойдет!

– Тогда звони нашей будущей массажистке. Осчастливь ее приглашением в твой гостеприимный дом и перспективой помириться...

* * *

Мы с Абрикосом сидели в комнате Ярославы уже второй час. Было начало десятого вечера. На кухне слышались смех счастливой Эвелины, анекдоты, которыми развлекал ее «осознавший свою ошибку, простивший и вновь полюбивший» Николай.

– Что-то мне все это порядком надоело, – шепнул мне в самое ухо Сева Абрикосов, – когда уже эта дрянь заснет?

Я только приложила палец к губам: мол, тихо, скоро все закончится.

Вскоре мы заметили, что смех нашей ветреной Венеры действительно стал тише. Потом до нас донеслись слова Николая:

– Пошли-ка, моя прелесть, в машину: я отвезу тебя домой. Тебе баиньки пора...

– Как домой... я не хочу домой... Я хочу остаться у тебя... И вообще я того... спать хочу... Коль! Уложи меня...

– Ага, сейчас, уложу. У тебя дома. Пошли, давай не задерживай, люди ждут...

– Какие люди?.. Коль, я того... у тебя лягу...

– Ага, ляжешь, ляжешь... А пока давай ножками двигай...

Хлопнула входная дверь. Я подошла к окну, посмотрела, как к своей вишневой «семерке» Николай подвел Эвелину, еле стоящую на ногах. Он усадил ее на заднее сиденье. Мы с Севой быстро обулись и спустились следом, заперев квартиру.

Наша дружная компания ехала по городу в сторону Мануковской сауны. Николай вел машину, а мы с Абрикосом сидели на заднем сиденье, поддерживая нашу спящую подругу с обеих сторон. Сева хлебнул несколько раз водки прямо из горлышка. По салону пошел аромат легкого перегара. На одном из перекрестков нас тормознул гибэдэдэшник.

Николай вышел к нему, протянул права.

– Что это у вас на заднем сиденье? Компания? – Гибэдэдэшник заглянул в салон.

– Да, вот друзья мои... Мы отмечали день рождения нашего приятеля, девушку развезло... Я всех по домам развожу.

– А вы сами-то пили? Ну-ка, дыхните!

– Что вы, товарищ сержант! Я вообще не пью. Принципиально. Я – спортсмен. В прошлом – мастер спорта... – говорил Николай, приблизив лицо к постовому.

В это время мы с Абрикосом пьяными голосами загорланили песню:

– «Позови меня с собой, я приду сквозь злые ночи, я отправлюсь за тобой, что б ты там мне ни пророчил...»

Сержант усмехнулся, вернул права Николаю:

– Осторожнее на дорогах. Знаете, много лихачей развелось... Счастливого пути, «Песняры»!

– И вам счастливо! – замахали мы с Севой ему руками. – «...Я приду туда, где ты нарисуешь в небе звезды...»

Николай сел за руль, и мы продолжили наш вояж.

Мы подъехали к сауне Манука Хачатуровича ровно в десять часов. Здесь на стоянке полно было машин. Николай приткнул свою в сторонке, я достала мобильник.

– Дед? Мы на месте.

Ариша, по моему замыслу, уже к этому времени должен был проиграть Мануку Хачатуровичу в покер. В этом было его виртуозное мастерство: он мог не только выигрывать, но иногда и проигрывал, причем так мастерски, что никто ничего не мог заподозрить.

– Да, Сережа, у меня все в порядке, я скоро заканчиваю.

Это был условный знак. Значит, дед уже проиграл нашему банщику и задолжал ему некоторую сумму. Когда придет время расплачиваться, тут Мануку Хачатуровичу и будет преподнесен сюрприз.

– Заканчивай. Я жду тебя возле той самой сауны в вишневой «семерке» номер...

Я назвала Арише номер нашей машины и отключилась.

– Ждем, – сказала я Николаю и Севе.

– А из машины выйти-то можно? – спросил последний.

– Можно. Можно даже вон на той лавочке посидеть, – кивнул Николай на маленький скверик рядом с сауной.

Абрикос ушел курить на свежий воздух, мы с Николаем остались в машине.

– Полин, а она не сбежит? – Солдатенков кивнул на спящую Эвелину. Та дрыхла, запрокинув голову и мирно посапывая.