Ведьмина деревня

— Я так устала от недосказанности, — проговорила она, — вы ведь знаете что-то про бабку, в доме которой мы жили с Тимуром, про мою маму, про отца…

Последнее она добавила совсем тихо, так как в родном доме было запрещено говорить о нём, и мать сразу поднимала руку, если Алёна спрашивала про папу. Девочка привыкла глотать эти вопросы, порой чувствуя ком в горле.

— Некоторые истории лучше не знать, — ответила свекровь. — Начнёшь рассказывать, а она повторится.

— Так, может, и к лучшему, если повторится, — сказала Алёна.

— Нет, такое лучше не повторять, — качнула головой женщина.

Девушка умоляюще смотрела на неё.

— Все что-то знают, но мне не говорят, — безнадёжно произнесла она.

— Кто — все? — удивлённо спросила свекровь.

— Фельдшер что-то знает о женщинах, что помогли мне в ночь родов, но ничего не сказала.

Свекровь продолжала вопросительно смотреть на Алёну, и той пришлось рассказать, что когда ей было совсем плохо, а машина из больницы всё не ехала, то к ней пришли две женщины, которые помогли Танюше появиться на свет.

— Эта же женщина принесла мне лекарства в больницу, когда я болела после леса, — добавила Алёна.

— Браслет она же тебе дала? — спросила свекровь.

— Я не знаю, кто надел мне браслет, — ответила Алёна, потирая запястье.

— От судьбы не уйдёшь, — проговорила хозяйка дома, помолчав, — если тебе суждено всё узнать, всё равно узнаешь. А меня не спрашивай. Каждый, кто прикасается к этой тайне, страдает. А у меня дети, мне их растить надо.

Глава 7. Жизнь продолжается

Алёне хорошо жилось в доме пропавшего мужа. Пусть и грустила она о Тимуре, ждала хоть весточку от него: что найден, жив, обменян на других пленных. Но не было таких вестей, и вообще никаких не было.

А жизнь продолжалась. Дочка росла, радовала молодую мать первыми улыбками, движениями, спокойными ночами. Свекровь всё удивлялась, как после такого сложного рождения Танюша росла тихим и здоровым ребёнком.

— Заговорили её, — услышала как-то Алёна бормотание свекрови. — Сильны они…

— Что вы сказали? — спросила молодая мать, уставшая от бесконечных тайн и недосказанности.

Но свекровь не ответила, лишь быстро отошла от малышки. А так радостно улыбалась миру, показывала свой беззубый рот, махала крошечными ручками и смешно угукала в ответ на улыбку Алёны.

— Какая ты у меня сладенькая, — поглаживая малёнькие ножки, проговорила девушка. — Вот бы папа твой увидел, какая ты растёшь! Как закружил бы он тебя на руках… Да только где он и когда вернётся, — добавила Алёна, грустно вздохнув.

Танюша, будто поняв, что мама печалится, посмотрела на неё своими ясными глазами, не забыв засунуть палец в рот.

Так и жила Алёна с матерью Тимура: они вместе работали по дому и в огороде, детей растили.

Удивлялась Алёна, как можно жить и не ругаться. Не так было в её родном доме, где все ходили недовольные друг другом и старались уколоть, унизить, попрекнуть совершенной ошибкой и ещё долго корить за неё.

Мать Тимура сразу оговорила правила в её доме, и Алёна старалась им следовать. Не всё ей нравилось, но это было лучше, чем жить одной.

Только один раз девушка сходила в дом, где они жили с Тимуром. И уже на подходе стали накатывать на неё тоска и страх. Тоска по мужу — ведь всё в доме напоминало об их совместной жизни.

«Как я могла здесь жить без него?» — удивлялась Алёна, пакуя свои вещи, чтобы перевезти их в дом свекрови.

Но если тоска была понятна, то страх был необъясним. За окном светило солнышко, в доме было тихо, но чувствовала Алёна, будто наблюдают за ней. Она даже оглядывалась, чувствуя кого-то за спиной. А повернувшись, никого не замечала.

Она как можно быстрее собрала свои вещи и вышла к дочери, спящей в коляске около крыльца. Малышка, к удивлению Алёны, не спала, а с любопытством смотрела по сторонам. Обычно она так вела себя, когда что-то привлекало её внимание. Но во дворе никого не было.

Алёна заперла дом, надеясь, что нескоро вернётся в него, и вместе с коляской пошла по дороге.

Из-за соседней калитки показалась Анька. Она так и жила с родителями, ведь после аварии стала хромать, что вместе со склочным характером совсем лишило её поклонников.

— Что смотришь? — грубо спросила соседка. — Нагуляла ребёнка и радуешься?

Алёна не хотела ввязываться в разговор и зашагала быстрее.

— Молчишь? — не унималась Анька. — Потому что ответить тебе нечего, а ведь я всё видела.

— Что ты видела? — решила спросить Алёны, желая узнать, что скрывает соседка.

— Как к тебе по ночам из леса бегали… — громко ответила Аня, надеясь, что её услышат сидящие в своих дворах соседи.

— Странно, а я вот никого не видела, — спокойно ответила молодая мать. — Зато знаю, что ходила ты к бабке в соседнюю деревню, приворот на Тимура делала: не поэтому ли он пропал?

Алёна тоже говорила громко, зная, что старухи за заборами прислушиваются к происходящему на дороге.

— Никуда я не ходила! — крикнула Аня.