Ведьмина деревня

Придя домой, Алёна глянула на себя в зеркало. На неё смотрела незнакомая девица с безумно горящими глазами и нездоровой бледностью лица. Девушка не узнавала себя в своём отражении.

На мгновение проскочила мысль, что хозяин магазина прав: она на самом деле странно себя ведёт и выглядит. Но думать об этом Алёна не стала.

Забравшись на чердак, она осторожно ступала по разбросанным вещам. Её целью были сундуки в дальней части помещения.

Пробираясь к ним, девушка глянула в окно чердака. Оно смотрело в сторону основной части деревни. В окно был виден чёрный дым.

— Неужели пожар? — подумала Алёна и начала спускаться вниз, забыв о своём деле.

Побежав в сторону чёрного дыма, Алёна встретила других жителей, которые спешили на помощь.

Когда она оказалась на месте, магазин был уже весь объят огнём. Мужчины успели вытащить из него продавца и покупательницу, а вот хозяин оказался заблокирован рухнувшей крышей. Он до последнего спасал товар, бегал туда-сюда, не обращая внимания на ожоги и затруднённость дыхания. А в крайний раз не успел выйти.

Алёна закричала: так ужасно ей было видеть то, что приключилось с людьми, с которыми она работала.

— Мы думали, ты тоже там, — сказал ей кто-то.

И все, кто не был занят тушением огня, посмотрели на Алёну, требуя объяснений.

— Да, я вышла на обед, — ответила она первое, что пришло в голову. — Надо было дома кое-что проверить. Когда я уходила, всё было нормально.

— Повезло тебе, — сказала какая-то женщина, переглядываясь с другой.

Алёна подошла к продавцу и покупательнице, которые лежали прямо на земле во дворе магазина. Кто-то из деревенских уже тащил для них подстилку, чтобы переложить их, пока не приехала скорая помощь. Фельдшер бегала от одной к другой, оказывая первую помощь.

Обе женщины имели ожоги на лице и руках, глаза их были закрыты, они могли только стонать, когда их перекладывали.

— Как же так вышло? — спрашивали друг у друга жители.

Кто-то сказал, что в магазине закоротило проводку, и искры вмиг добрались до коробок, что были свалены в углу. Продавец начала тушить огонь подручными средствами, закрывая его вещами и половиком. Но по неаккуратности смахнула с полки бутылку с самогоном, которым приторговывал хозяин магазина.

— А потом как полыхнёт, — рассказывал дальше мужчина.

Фельдшер, слушая его, только головой качала и всё посматривала на дорогу.

Когда приехала скорая, одна пострадавшая уже не дышала. А вторая женщина была плоха. Медики забрали пострадавших. Пожарные окончательно залили тлеющие остатки магазина.

Милиционер, прибывший на место, опрашивал деревенских жителей.

— Там давно коротило, — говорил кто-то о помещении магазина. — Мы с ним обсуждали, что надо переделывать, а то не дай Бог… — мужчина нервно сглотнул. — Да не успели. Иваныч прижимистым был: лишнюю копейку не заплатит, хотел сам отремонтировать, а всё руки не доходили.

Алёна слушала и смотрела на всё сквозь пелену, что накрыла её. Она вдруг по-новому увидела всё, что происходило в последние два года: переезд в старый дом, пропажа Тимура, ссора с Аней, её необъяснимая кончина. Браслеты и травы, которые появились у Алёны, женщины из леса и ведьма из соседней деревни…

От всех этих воспоминаний у девушки закружилась голова, и она упала в обморок.

Очнулась от того, что кто-то бил её по щекам и прыскал водой. Это была фельдшер.

— Что завалилась? Ты ведь надышаться дымом не успела, — говорила она. — Иль успела?

Алёна отрицательно покачала головой. В окружившей её толпе она заметила свекровь и протянула к ней руку. Женщина взяла её, помогла Алёне подняться и повела к себе домой.

— Что же ты творишь, Алёнка? — проговорила она. — Нельзя так.

— Я ничего не делала, — испуганно возразила девушка. — Никому зла не желала. А ведь все, кому не лень, за моей спиной сплетни разводят, грязью меня поливают, а коли я слово скажу — так сразу виновата.

— Так они пустое мелят, языки у них злые, да бессильные, — тихо ответила женщина, — а у тебя всё иначе.

— Что иначе? — воскликнула Алёна, а свекровь испуганно посмотрела по сторонам, будто боясь, что кто-то их услышит. — Вы постоянно говорите загадками, смотрите пронзительно, да недоговариваете. Мать ко мне всю жизнь, как к прокажённой, относилась, деревенские чуждались, ведьма соседская выгнала, как увидела. И хоть кто бы мне объяснил, что происходит? — чуть не кричала Алёна и начала всхлипывать.

Хорошо, что вокруг них на дороге никто не было. Она немного успокоилась и продолжала:

— Я устала от этого. В доме постоянно какие-то шорохи, звуки, браслет этот на руке — то ли помощник, то ли проклятье, — продолжала она. — Я ведь Ане ничего плохого не желала. Это она на Тимура приворот делала, вот он ей и вернулся сторицей. Только Тимура это не вернуло…

Девушка обессиленно замолчала, а потом начала срывать с запястья браслет. Нитки не тянулись, впивались в кожу, оставляя ярко-красные полоски.

Свекровь положила свою руку поверх кистей Алёны.

— Не надо, — сказала она, — возможно, это твоя единственная защита.

— Какая защита? Расскажите мне наконец, что всё это значит, — взмолилась Алёна.