Ведьмина диета (СИ)

— Значит, жалеешь, — а голос-то, какой обиженный. Даже смотреть не стала, мне сейчас хуже. Нет у нас судьбы вместе, так лучше сразу прекратить мучения. Не поверю, что царь клятву жениться не на Камне правды брал, а значит, не будет у Греда другого пути, как царевну за себя брать.

— Ешь свою кашу, я в следующей пещере ждать буду. Не знаю, что помнишь, а что маговым дурманом навеяно было. — Гред что-то пнул носком сапога — Но не было у нас ничего… почти.

Маговым дурманом? Здесь, что мох этот растет? Точно! Неужели в костер попал?

Только от этого все равно не легче. Сердце болит, а его так просто не излечишь.

Развернулся князь и ушел, я даже голову не повернула, только слезы тихо потекли по щекам. А потом и вовсе разрыдалась. Так моя каша и сгорела.

Где-то через час, умывшись, чтобы следы слез хоть немного убрать и упаковав одеяла, как давеча князь. Пролезла в круглое отверстие следующей пещеры.

Хмуро глянув на меня и отобрав сверток, Ольгред пошел куда-то, зажимая в руке, вновь светящийся амулет.

Стараясь ни о чем не думать, побрела следом.

Прыжок с одного камня на другой, перебраться через ребро натека, обогнуть величественную колонну сталагмата. А потом, вдруг солнышко на пол упало, прочертив яркую дорожку к выходу.

Бросилась вперед, чтобы скорее на волю попасть, да, и поймана была в охапку.

— Куда?! Жить надоело?

И правда выходит пещера к обрыву, не очень высокому, но убиться хватит. Только звериная тропка, петляя, ведет вниз. Как мы еще ни с кем из обитателей не встретились?

* * *

Тем временем…

— Ерёмушка, правда их вытащить смогут? — в который раз дергая за рукав кафтана, спрашивала Забава.

Вот уже несколько часов работали нанятые в ближайшей деревне мужики, пытаясь расчистить завал. Сам же купец, только-только присел отдохнуть, всю ночь вопреки заверениям работал, пытаясь расчистить завал.

Только бы Глаша осталась цела. Плевать, что там с князем, но, как там ведьмочка огненная моя? Может, ранена, может, плачет от страха или замерзает в подземном холоде.

— Держи горемычный, — подошла дородная женщина с кружкой горячего сладкого чая. — Чай, жена твоя там осталась, али невеста, что так извелся?

Вздрогнул от этих слов Еремей, да недопитый чай отставил, идти дальше работать собрался.

— Э, нет, — начала наседать толстушка. — Пока не подкрепишься никуда не пущу. Думаешь, баба твоя рада будет, если себя в гроб вгонишь? Лучше еще пирожок с капусткой скушай.

Слушавшая разговор Забава удивленный взгляд переводила с купца, да на женщину и обратно. А потом что-то для себя решив, тряхнула головой.

Пусть Ерёмушка, Глашу любит, пущай даже женятся и детишек заводят, лишь бы подруга любимая жива осталась!

* * *

Спускаться по горной тропе, али просто такому узкому уступу было неудобно, если не сказать больше. Но ведь я девушка воспитанная, поэтому таких слов не знаю. Зато знаю, что ободранные до крови ладошки — это неприятно, но ни в какое сравнение не идут с пережитым в пещерах ужасом и дикой безысходностью.

Даже мысли о князе сами пропали, словно туман под яркими лучами солнышка. Только предвкушение встречи с добрыми друзьями и любимыми амулетами осталось.

— Подорожник приложи, — хмуро сказал Гред, глянув на кровоточащие ссадины на моих руках. Послушно попробовала отыскать растение, но как специально ни одного не нашла. Жаль, водицы рядом нет, хоть немного умыться.

Словно подслушав, Ольгред показал рукой куда-то вправо.

— Там вода должна быть, слышишь шум?

Не стала отвечать, просто шагнула в указанном направлении. Издалека пришел зов Охты. Птичка моя радовалась, что снова может дозваться хозяйку. Послала в ответ ей улыбку, чтобы не беспокоилась и попросила прилететь, дорогу показать к друзьям.

— Чего улыбаешься, — подозрительно покосился Гред.

— Охта сейчас прилетит, дорогу назад покажет.

Почему-то с облегчением вздохнул князь, а я шагу прибавила. Чем дальше, тем лучше, народная мудрость грозит. Значит, нужно поскорее царевну найти, да сбежать к себе домой. Время расставит все по местам.

Не успела умыться, косу переплести, да платье почистить, как прилетела Охта, радостным криком приветствуя мое освобождение из подземного царства.

Дорога назад заняла не так много времени, как путешествие по подземным владениям Тяпуна. Только вот открывшаяся взору картина не радовала.

На небольшой возвышенности, там, где раньше вход в пещеру был, сейчас Еремей с каким-то мужиком ругался. Широко распахнула глаза от этакой невидали. Купец-то у нас спокойный, мужик обстоятельный, зря голосу не повысит. А тут кричит, руками размахивает, да нет-нет слова матерные говорит.

— … с меня хватит. Забираю своих мужиков. Сколько можно, поля не убранные стоят, а мы тут развлекаемся. Нет там живых!

— Я вдвое больше заплачу!

— А есть мы зимой, что будем? Твои монетки?

Кто знает, сколько бы еще мужики ругались, да Забава нас увидела.

— Глашка! — раздался девичий крик, распугав всю дичь версты на три.

Словно ураган на ножках пронеслась, да к нам подбежала.

— Живая? Жи-и-и-вая!!! — неожиданно на попу плюхнулась, да зарыдала.