Ведьмина доля

— Ульяна, верни на место, — Гоша говорил ровно, но глаза угрожающе прищурились.

— Негоже носить такую редкость, — я повернулась к свету, изучая артефакт, — в кармане и без защиты.

— Вообще-то с защитой. От кражи, потери и чужих рук.

Я посмотрела на Кирюшу. Тот пожал плечами: дескать, подумаешь, заклятье.

— Где ты это взял? И зачем?

— Где взял, там уже нет. Положи обратно и забудь.

— Это точно работа Барыни — нашей последней природной Верховной, — я пропустила приказ мимо ушей. — Она обожала играть на свирели, и все артефакты, которые успела изготовить, имели форму собственно свирели. И не только артефакты. Даже ключи от дома. Это ключ? От чего?

Наблюдатель не ответил, но серые глаза посветлели и заискрились. Я посмотрела на него с любопытством. На сейчас, пожалуй, хватит, но дня через два-три, когда его организм смирится с неизбежным, надобно спровоцировать и посмотреть, на что он способен.

— Держи, — я кинула ему свирель и вернулась к блинам. — А как поешь, пойдешь искать для своих авантюр другую ведьму.

— Мы с тобой в одной лодке, — напомнил Гоша и полез в морозилку.

— Может быть, — я меланхолично перевернула блин. — Только сдается, что ты намерен посадить меня на весла, а сам — сесть за руль и велеть грести. А я не люблю грести по чужому наущению в неизвестность, — перекинула готовый блин на тарелку и обернулась: — Мне не нужны твои наблюдательские тайны — своих хватает. И в твоих интересах рассказать, куда мы поплывем. Тогда я буду знать, какие неприятности нас ждут, и смогу спасти твою задницу. Не говоря уж о своей. А твою тетя Фиса велела беречь. Да и моя мне дорога как память. Поэтому или говори, или дверь — вон там.

Он не ответил: грузил в пароварку мясо и пускал слюни. Значит, разбегаемся. И к лучшему.

— Ты права, это ключ, — наблюдатель помыл руки и занял стратегически важное место у печки, стащив блин. — От гробницы Барыни. Предание ты знаешь. Она разрешила навещать ее могилу раз в тринадцать лет и обещалась ответить на любые вопросы, если поднести ей подарок.

— Но могила же давно утеряна!..

— Смотря кем, — Гоша стащил второй блин. — Мы ее местонахождение знали всегда. Очередные тринадцать лет случатся со дня на день. Свирель — это ключ, а с подарком я пока не определился. Пойдешь со мной?

— Это же предание… — у меня в голове не укладывалось. Мы, ведьмы, не знали, где захоронение, а эти, ушлые…

— Когда оживают одни легенды, пора верить в другие и искать у них помощи… Блин горит.

Я, спохватившись, перевернула блинчик и покосилась на румяную горку напеченных. Мой собеседник усердно жевал, а горка не уменьшалась. Прищурившись, я сдула иллюзию, и на тарелке остался единственный блин, к которому уже тянулась наблюдательская рука.

— Хватит. Зое оставь, — и шлепнула лопаткой по его запястью.

— Вкусно, — он облизнул пальцы.

— Ладно, бери.

А не успел. На кухне появилась сонная Зойка. Лунатиком дойдя до печки, она стащила с тарелки блин и, не открывая глаз, удалилась к себе. Тихо скрипнула, закрываясь, дверь. Запищала пароварка. Я глянула на часы. Почти двенадцать. Пора выдвигаться, чтобы вернуться домой засветло.

— Ешь и собирайся, — предупредила, заливая следующий блин. — Кирюш, будь другом, разбуди Зою!

— Куда? — наблюдатель отвлекся от мяса, которое, плюнув на приличия, уплетал прямо из пароварки.

— К нечисти, которая… — я замялась, предчувствуя крик до потолка. — Которая сможет тебя… рассмотреть. И скажет, кто в кровь вмешался, и что тебе дальше с собой делать.

— Я против, чтобы кто-то знал.

— Согласна. Но ты для всех — и особенно для самого себя — мина замедленного действия. И когда рванешь, как рванешь, лично я не знаю. Но хочу знать. Чтобы не попасть под раздачу. А мастер Сим не разболтает.

— Уверена?

— Да. Он… бес.

Гоша поперхнулся филе, прокашлялся и зашипел:

— И вы скрыли, что в городе…

— Да, скрыли, — ответила резко. — Иначе бы вы потребовали изгнания, а это работа для целого Круга. Когда мы в последний раз изгоняли беса, умерло пятеро ведьм, и еще троих… Еще троих — еле откачали. Незачем жертвовать жизнями там, где можно договориться. И не смей на меня орать, — я угрожающе подняла лопатку.

Завоняло горелым. Сонная Зойка, подталкиваемая Кирюшей, вышла из гостиной и направилась в ванную. Гоша открыл окно, впуская свежий воздух, глянул недовольно и вернулся к мясу. Я закончила с блинами, помыла посуду, проглотила остатки кофе, усадила Зою обедать и отправилась собираться.

Жорик по-прежнему заседал на шкафу.

— Занятная личность, — повторил на мой вопросительный взгляд и зашуршал страницами.

Я переоделась в ванной, нацепила линзы и замазала тонаком темные круги под глазами. Наблюдатель вертелся у зеркала в коридоре и с помощью подручных иллюзий «штопал» прорехи в джинсах.

— Ни слова о том, кто ты такой, — предупредила, обуваясь. — Зой, ты поела? В штаны и на выход.

— Далеко живет?

— Нет, пять минут пешком, — я села на пуфик, обуваясь.

— Бес в таком многолюдном месте… — начал неодобрительно.