Ведьмина доля

Вечер стоял тихий и теплый, и, несмотря на нервную обстановку, гуляк хватало. В освещенном фонарями и витринами центре, со стражами порядка на каждом углу, кажется, ничего не может случиться… Но, проходя мимо сияющего здания оперного театра, я поежилась и ссутулилась.

— Ульяна, экскурсия.

— Направо — магазин натурального кофе, — начала я без энтузиазма. Мы уходили по яркому проспекту прочь от приснопамятного сквера, но от тяжести на душе не убежишь. — А направо — гей-клуб, — и добавила шепотом: — Но это для людей — гей-клуб, а на самом деле там тусуется нечисть.

Наблюдатель хмыкнул и посмотрел на меня иронично.

— Да, красиво говорить не умею, зато знаю все злачные места, — я пожала плечами и свернула в неприметный темный переулок. — Сюда.

— Архив — это злачное место?

— Не столько злачное, сколько проклятое, — я принюхалась, но чужих запахов не было, как и преследователей. После стычки со «скорпионами» я ждала гадости отовсюду.

— Не понял… — Гоша такой подлянки явно не ожидал. — Почему проклятое? По тому, как ты посоветовала одеться, я понял, что мы полезем куда-то, где давно никого не было и…

— …и мы туда полезем, — кивнула я. — Быстро соберем записи и смоемся, — и целеустремленно устремилась вниз по улице. — Не знаю, что ты ищешь, но в нашем — доступном — архиве найдешь только описания травок, склянок и нечисти. Главные тайны Круга — именно там, где давно никого не было. Вот здесь. Пришли.

И остановилась у неказистой избушки, чьи кривые стены прятались в зарослях сирени и желтых тополей. Оранжевые фонари освещали просевший фундамент, гнилые бревна, облезлые наличники, рассыпавшееся крыльцо и окна, закрытые ставнями. Избушка находилась в конце улицы, в окружении темных высоток бизнес-центров с одной стороны и оживленной шестиполосной магистрали — с другой. Сносить ее не позволяло минкультуры — как памятник регионального значения, а чинить — средства.

Я посмотрела на наблюдателя и поняла, что сейчас получу за розыгрыш, минимум — по гордости. И, пресекая возможную ссору, торопливо добавила:

— Это верхушка айсберга, — и топнула ногой, — под ней — подземелья старых архивов. По слухам.

— По слухам? — повторил мой спутник эхом и брезгливо посмотрел на избушку.

— Как ты про легенды говорил? Когда оживают одни, надо искать помощи у других?

— Темнишь, Ульяна…

— Ни в коем случае, — возразила. — Просто не знаю… с чего начать.

— Начинай… сначала, — посоветовал Гоша.

— А сначала было слово… — пробормотала я, глядя себе под ноги и прислушиваясь к шепоту ветра.

Воздух знает и помнит все. Его взору нет преград — он проникает и в самые глухие подземелья, и я иду за ним. По низкому сырому помещению, заваленному гнилыми досками, над провалившимся полом, в полной темноте. И останавливаюсь у дальней стены. По углам ползет плесень, штукатурка трескается, и ее трещины образуют некий… знак. Круг. Касаюсь его левой ладонью, активируя печать Круга, толкаю стену и распахиваю невидимую дверь. Кирпичная арка, крученая лестница вниз и длинные узкие коридоры. Вспыхивающие призрачные факелы. Паутина на потолке. Кровь на стенах. Бесконечные арочные пролеты и анфилады низких пустых залов. Кирпич и кровь. Запах гнили и застоявшейся гари. Душно, сыро и зябко. Шорох бумаг в дальних залах. И…

— Ульяна? — наблюдатель тряхнул меня за плечо и пощелкал пальцами перед носом. — Что случилось? Ты где?

— Здесь, — отозвалась рассеянно. — Всё здесь. Архивы на месте. Проверила. Отцепись.

— А раньше нельзя было?..

— У меня других дел полно, — огрызнулась и снова посмотрела вниз. Не дождалась самого главного… — Гош, ты про хуфий слышал?

— Слышал, — он выпрямился.

— Теперь, если не повезет, и познакомишься. Одну я почти рассмотрела.

До него дошло. Благожелательность и ирония сменились серьезностью.

— Кража?

— Да, — я полезла в карманы за амулетами. — Лет тридцать назад на архив было совершено нападение. Говорят разное: кто-то нечисть винит, кто-то — периферийных ведьм. Хранительниц было десять. Пока одна половина отбивалась, вторая выносила ценные записи. Защитницы погибли. А ведьмы, погибшие при исполнении, никуда не уходят. Они остаются призраками, сущностями, пропитанными силой смерти, готовыми и дальше защищать порученное. И неважно, кто за ним придет, наблюдатель или ведьма.

— А тот, кто нападал, своего добился? — Гоша смотрел на избушку… почти с уважением.

— Не знаю. Но часть архива, говорят, попала под раздачу и была уничтожена в боях. А еще одну часть — из самых дальних комнат — вынести не успели, случилось обрушение.

…которого я не увидела. Нигде. Кровь — да, смерть — да, обрушения — нет. Предания, как обычно, изрядно привирают. Значит…

— Или — решили не выносить? — озвучил мою догадку наблюдатель.

— Да, или решили не выносить. Когда стало понятно, что хуфиям быть, самое ценное оставили под их бдительной защитой, — я зазвенела кольцами и браслетами.

Пора. Уже минут пять — ни одной машины, а в окнах бизнес-центров давно погасли огни. И ни души, лишь сырный огрызок луны желтел с темноты небес. Время к полуночи.

— Больше ста лет назад, говоришь? А городу нет и ста пятидесяти?